Князь олег романов. Царская кровь. Как погиб последний герой из рода Романовых

Оле́г Константи́нович (15 ноября (28 ноября) , Санкт-Петербург - 29 сентября (12 октября) , Вильно) - князь императорской крови.

Семья и детство

для князя издание рукописей Пушкина является молитвенной данью культу Пушкина… На редкость тщательно выполненное издание потребовало от издателя самого напряженного и пристального внимания: с величайшей заботливостью он следил за неуклонной верностью воспроизведений подлинникам. Казалось бы, цинкографическое воспроизведение рукописей не требует особенного присмотра в силу своего автоматизма, но Князь Олег Константинович правил корректуры оттисков с клише и внёс немало поправок: оказалось, фотография не везде принимала точки и чёрточки пожелтевших от времени рукописей, - и Князь с изощрённым вниманием отмечал эти отступления.

Князь Олег занимался литературным творчеством, писал стихи и прозаические произведения, увлекался музыкой и живописью. Рассказ «Ковылин» и некоторые стихотворения были опубликованы в посмертном издании «Князь Олег», но большинство произведений остались в рукописях - в том числе поэма «Царство царя Крота», повесть «Отец Иван», роман «Влияния», очерки «Сценки из собственной жизни», пьесы. Планировал написать биографию своего деда, великого князя Константина Николаевича , который был для него образцом государственного деятеля.

Военная служба

смерть брата Олега была тягчайшим ударом для отца, ибо он из всех нас духовно был к нему ближе других, разделяя полностью его литературные и умственные интересы. Эта смерть и всё пережитое в первые дни войны, - несомненно, очень отрицательно отразились на Его здоровье, вероятно, ускорили Его кончину.

Мать князя Олега после его кончины пожертвовала Александровскому лицею одну тысячу рублей, с тем, чтобы доход с этого капитала ежегодно шёл на изготовление серебряной медали имени князя Олега Константиновича, которой награждался бы лицеист за лучшее сочинение по отечественной словесности. На медали был начертан лицейский девиз: «Для общей пользы» и слова князя Олега, написанные им незадолго до гибели: «Жизнь не удовольствие, не развлечение, а крест». Весной 1915 Виленскому реальному училищу, в здании которого, переоборудованном под госпиталь, скончался князь Олег, было присвоено его имя. 25 декабря 1914 г. Высочайше повелено: «1-й роте Полоцкого кадетского корпуса присвоить наименование: „роты Его Высочества Князя Олега Константиновича“, дабы сохранить на вечные времена среди кадет названного корпуса память об Августейшем Полчанине, положившем жизнь Свою на поле брани за Царя и Отечество».

Личная жизнь

Князь Олег Константинович не был женат и не оставил потомства. Незадолго до начала Первой мировой войны князь Олег был помолвлен с княжной императорской крови Надеждой Петровной , дочерью великого князя Петра Николаевича . Но его ранняя гибель разрушила эти планы. В 1917 году Надежда Петровна вышла замуж за князя Николая Владимировича Орлова.

Библиография

• Князь Олег. Петроград, 1915 (переиздание - Казань, 1995).
• Вел.кн. Гавриил Константинович. В мраморном дворце. Нью-Йорк,1955 (переиздание-Спб,1993)
• Григорян В. Г. Биографический справочник.- М.:АСТ,2007.
• Пчелов Е. В. Романовы. История династии.- М.:ОЛМА-ПРЕСС,2004
• Пахалюк К. Боевые действия в Восточной Пруссии в Первую мировую войну. Указатель литературы. 2-е изд. Калининград, 2008
• Пахалюк К. Романовы в сражениях в Восточной Пруссии в 1914 г. // Рейтар. - 2009. - № 3. - С.180 - 191

Ссылки

• Вел.кн. Гавриил Константинович. В Мраморном дворце. Из хроники нашей семьи.- Спб,1993
• Светлый Князь. О жизни и смерти Князя Императорской Крови Олега Константиновича

Категории:

• Персоналии по алфавиту
• Родившиеся 28 ноября
• Родившиеся в 1892 году
• Умершие 12 октября
• Умершие в 1914 году
• Умершие в Вильнюсе
• Князья императорской крови
• Выпускники Полоцкого кадетского корпуса
• Выпускники Александровского лицея
• Участники Первой мировой войны
• Погибшие в Первую мировую войну
• Кавалеры ордена Святого Георгия IV класса
• Родившиеся в Санкт-Петербурге

Wikimedia Foundation . 2010 .

В 1811 г. в Царском Селе с "целью образования юношества, особенно предназначенного к важным частям службы государственной " был открыт . Как гласит предание, это привилегированное учебное заведение учреждалось, чтобы здесь вместе с детьми дворян получили образование младшие братья императора Александра I - Николай и Михаил. Но замысел остался неосуществленным. По словам И. И. Пущина, императрица Мария Федоровна воспротивилась этому,* находя слишком демократичным воспитание своих детей вместе с детьми дворян. Лицей открылся без великих князей.

В Лицее учились представители многих знатных российских дворянских родов, однако членов Императорского дома среди лицеистов не было. По традиции все они носили военные мундиры. В 1910 г. эта традиция была нарушена. В Лицей по собственному желанию и убеждению, получив высочайшее разрешение, поступает член Императорского дома - князь Олег Константинович.

О, дай мне, Боже, вдохновенье,
Поэта пламенную кровь.
О, дай мне кротость и смиренье,
Восторги, песни и любовь.
О, дай мне смелый взгляд орлиный,
Свободных песен соловья,
О, дай полет мне лебединый,
Пророка вещие слова.
О, дай мне прежних мук забвенье
И тихий, грустный, зимний сон,
О, дай мне силу всепрощенья
И лиры струн печальный звон.
О, дай волнующую радость,
Любовь всем сердцем, всей душой...
Пошли мне ветреную младость,
Пошли мне в старости покой.

Князь Олег Константинович

Быть хорошим человеком

Князь Олег родился в Петербурге, в Мраморном дворце 15 ноября 1892 г. При крещении одним из восприемников был будущий император Николай II.

Природа щедро одарила князя Олега. Это была очень чувствительная, поэтическая натура. Сочинял стихи и прозу; прекрасно рисовал; постигнув искусство декламации, любил доставлять своим чтением удовольствие домашним и знакомым; участвовал в спектаклях, был отличным музыкантом. Однажды сказал учителю музыки: "Музыка - лучший врач. Когда я чувствую себя несчастным, я сажусь за рояль и обо всем забываю".

С 8 лет постоянно вел дневник. Очень рано начал задумываться над смыслом своего бытия, своего особого положения. В двенадцать лет, получив разрешение носить медаль императора Александра III, делает запись в дневник: "Первая медаль в жизни. Но заслужил ли я её? - Нисколько. - Отчего я ее получил? -За то, что я лицо царской фамилии. Значит, я должен за все эти привилегии поработать. Хватит ли у меня на это сил?" Силы придавала прежде всего работа над самим собой. Мысли о нравственном совершенствовании появились еще в детском возрасте. В дневнике ставил крестики и точки, отмечая первыми хорошие свои поступки, а вторыми - дурные. Цель самосовершенствования - быть хорошим человеком.

Как-то при встрече с генералом В.А. Шильдером поинтересовался: "А Вы Вашего сына куда готовите? В Корпус?" - "Я его готовлю в хорошие люди, - ответил генерал". Эти слова запали в душу князя Олега, и потом, когда братья спросили его, кем он думает стать, рассказав им об этом разговоре, ответил: "Так и я. Прежде всего я хочу быть хорошим человеком".

Чувство ответственности, долга заставляли его усиленно думать, как нужно жить, чтобы "сделать много добра родине, не запятнать своего имени и быть во всех отношениях тем, чем должен быть Русский Князь".

Интерес к Лицею появился у князя Олега под влиянием Пушкина. Летом 1905 г. он прочел книгу В.П. Авенариуса "Юношеские годы А.С. Пушкина". "Я так люблю книгу "Юношеские годы Пушкина", - делает он запись в своем дневнике, - что мне представляется, что я так же в Лицее". Впечатлительный князь воображает себя лицеистом в. кругу друзей. Однако это не простая примерка лицейского мундира. Он много думает о лицейской жизни, об отношениях Пушкина с директором Лицея Энгельгардтом, с товарищами, размышляет о лицейском творчестве поэта. С двенадцати лет он не расставался с Пушкиным. Поет стал его кумиром.

Весной 1910 г. князь окончил Полоцкий кадетский корпус и мечтал с осени поступить в Императорский Александровский Лицей для получения высшего образования. Олега поддерживал воспитатель его младших братьев генерал Н.Н. Ермолинский.

Первый из Императорского дома

18 мая 1910 г. состоялось официальное зачисление князя Олега в Лицей. Государь император разрешил ему ношение лицейского мундира. Олег оказался первым из членов Императорского дома, поступившим до военной службы в высшее гражданское учебное заведение. Чувство огромной радости охватило Олега, когда он впервые надел лицейский мундир и посетил Лицей. "Лицейская неведомая сень давно уж начала к себе меня манить", - пишет он в одном из неоконченных стихотворений. Он поступил в старшие классы Лицея, дававшие университетское образование, став воспитанником 69-го курса. Но случилось так, что первые два года князь Олег не мог учиться в самом Лицее - он должен был слушать лекции на дому, в Павловске, так как вследствие перенесенного воспаления легких пребывание в Петербурге могло оказаться роковым для его здоровья. Врачи согласились на одно - дать возможность Олегу Константиновичу держать экзамены в стенах Лицея вместе с товарищами.

Перейдя на последний - первый - курс Олег больше не учился дома, а ездил на все занятия в Лицей, будучи приходящим. Позволить Олегу жить в учебном заведении все же не решались. Он быстро сошелся с товарищами по классу и погрузился во все интересы учебного заведения. Его Высочество было предложено называть по имени и отчеству без титула. Никаких поблажек, скидок на "особенность" лицеиста при оценке его знаний на экзаменах не делалось, тем более что его ответы могли слушать товарищи, и, по воспоминаниям, "много собиралось народу, чтобы послушать его ответы".

Преподавателей, занимавшихся с князем Олегом, поражало его отношение к учебе. "Прилежание Его Высочества, - пишет профессор Ф.В. Тарановский, - было выше всякой похвалы. В соединении с отличными природными способностями оно обеспечивало вполне успешное усвоение курса науки, который мы проходили. Всякое одобрение и похвала со стороны учителя, как и отличные баллы на экзаменах, действовали на на князя Олега Константиновича самым благотворным образом: видимо, доставляли ему удовольствие, но не повергали его в спокойное самоудовлетворение, а напротив того, поднимали его энергию и побуждали его к еще более напряженной работе. Такое отношение к внешнему признанию успеха свидетельствует, что Князю свойственен был тот высший вид самолюбия и честолюбия, который является залогом неизменного движения вперед и самоусовершенствования".

Рукописи Пушкина

Годы ученичества князя Олега совпали с подготовкой учебного заведения к празднованию Много думал о юбилейном подарке родному Лицею и Олег Константинович. После продолжительных сомнений и колебаний князь решил ко дню торжества предпринять факсимильное издание рукописей Пушкина, причем издать с такою точностью в передаче всех особенностей оригинала, на какую только способно современное печатное дело. По плану, выработанному Олегом Константиновичем при содействии специалистов, издание пушкинских рукописей, носящее общее заглавие "Рукописи Пушкина", должно было давать воспроизведение рукописей по отдельным хранилищам.

В первую очередь было поставлено издание рукописей, собранных в Пушкинском музее Александровского Лицея. Эти рукописи предполагалось воспроизвести в трех выпусках: в первом - стихотворные тексты, во втором - проза, в третьем - письма и документы. Во вторую очередь подлежали воспроизведению рукописи Румянцевского музея. В 1911 г. вышел первый выпуск первой очереди - воспроизведение рукописей стихотворений поэта из лицейского собрания.

Практическую работу по подготовке издания провели известные пушкинисты П.Е. Щеголев и В.И. Сайтов. Издание выполнено с большой любовью. Сохранены по возможности все особенности подлинников: формат, обрез листов, цвет бумаги. Около ста экземпляров было разослано членам Императорского дома, сотрудникам и знакомым, 890 экземпляров князь пожертвовал Лицею, выразив желание, чтобы в первую очередь была сосредоточена в учебных заведениях и все полученные средства поступили в фонд Лицея. Отзывы, появившиеся в печати об этом ценном в историко-литературном отношении труде, были самыми лестными.

К сожалению, этот выпуск оказался единственным. После гибели Олега Константиновича известный пушкинист П.Е. Щеголев писал о неосуществленном замысле князя: "Будь выполнен до конца этот замысел, мы имели бы монументальное издание факсимиле подлинных рукописей поэта. Важное значение такого "корпуса" для пушкинских изучений не требует объяснений… Для пушкиноведов, не имеющих в своем распоряжении даже простого описания всех рукописей Пушкина, такое издание было бы неоцененным подспорьем, которое мощно помогло бы делу установления пушкинского текста в окончательной форме".

Только спустя почти сто лет замысел князя Олега осуществился: к 200-летию со дня рождения АС. Пушкина факсимильное издание рабочих тетрадей поэта предпринял Институт русской литературы РАН (Пушкинский Дом).

Работать на благо России

Приближался день окончания Лицея. Князь думает о серьезных занятиях юридическими науками, о военной службе, хотя она мало прельщает его, мечтает стать писателем. Но самое главное, о чем усиленно думает лицеист, каким путем можно "сделать много добра родине". "Нет, прошло то время, - писал он в дневнике незадолго до выпуска, - когда можно было почивать на лаврах, ничего не знать, ничего не делать нам, Князьям. Мы должны высоко нести свой стяг, должны "оправдать в глазах народа свое происхождение". Основную цель своей жизни видит в служении родине. "Боже, как мне хочется работать на благо России", - восклицает он.

Из-за болезни на торжественный выпускной акт в Лицее князь не попал. Он окончил Лицей с серебряной медалью, а его выпускное сочинение "Феофан Прокопович как юрист" было удостоено Пушкинской медали. Это особенно порадовало князя, так как Пушкинская медаль присуждалась не только за научные, но и литературные достоинства сочинения.

По окончании Лицея Олег Константинович был зачислен в , и уже через год принял участие в военных действиях. 20 июля 1914 г. Германия объявила войну России. На войну пошли все пятеро сыновей . "Мы все пять братьев идем на войну со своими полками, - писал тогда Олег. - Мне это страшно нравится, так как показывает, что в трудную минуту Царская семья держит себя на высоте положения. Пишу и подчеркиваю это, вовсе не желая хвастаться. Мне приятно, мне только радостно, что мы, Константиновичи, все впятером на войне". Какая гордость за деда, за отца, за принадлежность к своему роду звучит в этих словах.

27 сентября Олег Константинович, участвуя в боевых действиях, получил смертельное ранение. 29 сентября князь Олег скончался.

Способностям этого необыкновенного романтического юноши, так много обещавшим, не суждено было развиться. И все же невольно думается о том, как судьба позаботилась о своем избраннике, послав ему смерть на поле брани, дав возможность свершить подвиг во имя горячо любимой родины, русского народа, погибнуть героем. Страшно представить, если бы не эта героическая смерть, князя Олега ожидала бы участь его братьев: князья Иоанн, Константин и Игорь Константиновичи 18 июля 1918 г. вблизи города Алапаевска Пермской губернии живыми были сброшены в шахту.

Трагическая смерть князя потрясла всех, и тогда люди, близко знавшие и любившие Олега, собрали воспоминания о нем, и получилась прекрасная книга "Князь Олег", вышедшая из печати в Петрограде в 1915 г.

Мать Олега, желая увековечить память сына в воспитавшем его учебном заведении, принесла в дар Императорскому Александровскому Лицею капитал в одну тысячу рублей с тем, чтобы доход с него обращался на изготовление Лицеем ежегодно одной серебряной медали, именуемой медалью князя Олега Константиновича, за лучшее сочинение по отечественной литературе, написанное воспитанником Лицея. На медали - изображение князя в лицейском мундире, даты жизни: 1892-1914. Под портретом надпись: "Светлой памяти лицеиста Олега Константиновича". На обороте - лицейский девиз "Для общей пользы", изображение лицейского герба, слова: "Жизнь - не удовольствие, не развлечение, а крест. Олег". Слова, начертанные на медали, были написаны Олегом незадолго перед окончанием Лицея: "Мне вспоминается крест, который мне подарили на совершеннолетие. Да, моя жизнь - не удовольствие, не развлечение, а крест".

Светлана ПАВЛОВА, хранитель Всероссийского музея А.С. Пушкина

Князь императорской крови Оле́г Константи́нович (15 ноября (27 ноября) 1892, Санкт-Петербург — 29 сентября (12 октября) 1914, Вильно) — правнук Николая I. Умер от раны, полученной в одном из сражений Первой мировой войны.

Родился 15 ноября (27 ноября) 1892 года в Санкт-Петербурге в Мраморном дворце. Отец — великий князь Константин Константинович, известный также как поэт «К.Р». Мать — Елизавета Августа Мария Агнесса, вторая дочь Морица Саксен-Альтенбургского (в России — великая княгиня Елизавета Маврикиевна).

Великий князь Константин Константинович

Великая княгиня Елизавета Маврикиевна

В семье было девять детей, князь Олег был пятым ребёнком (четвёртым сыном).

В детстве воспитывался дома, в возрасте девяти лет завёл записную книжку, первая запись в которой выглядела так:

Я большой и потому имею мужество. Я тут отмечаю, сколько грехов я сделал за весь день… Отмечаю тут неправду точками, а когда нет неправды, отмечаю крестиками.

Записи в книжке велись в течение примерно двух лет. В книге «Князь Олег», выпущенной вскоре после его гибели, говорится, что

Кроме указанных символических значков, никаких записей, однако, в этой книжке нет, но, судя по количеству точек, можно думать, что Князь Олег внимательно следил за собой и, вероятно, сурово оценивал свои маленькие детские провинности.

Олег Константинович

Татиана,Константин и Олег Олег и Игорь

Олег Константинович

Олег Константинович

Олег Константинович и Игорь Константинович.

Семья Великого Князя Константина Константиновича Романова. 1900 г

Семья Великого Князя Константина Константиновича Романова

Иоанн,Олег,Игорь,сзади Константин,Татьяна,Гавриил,1900 г. Прыски

Семья Великого Князя Константина Константиновича Романова. 1905

Семья Великого Князя Константина Константиновича Романова.

Дети великого князя Константина Константиновича и великой княгини Елизаветы Маврикиевны в зале Войны в Павловском дворце, 1908. ГАРФ. Стоят (слева направо): князь Игорь, князь Иоанн; (сидят слева направо): князь Георгий, князь Гавриил, князь Константин, княжна Вера, княжна Татьяна, князь Олег.

Семья Великого Князя Константина Константиновича Романова. 1909

Уже во время учёбы, в 1908 совершил вместе с родственниками поездку по Волге, во время которой посетил Владимир, а в нём Успенский собор, в котором во время взятия города монгольскими войсками в 1238 погибла семья великого князя Юрия Всеволодовича. Сопровождавший путешественников В. Т. Георгиевский вспоминал о том, как князь Олег в одиночестве (остальные члены семьи в это время осматривали ризницу) молился перед гробницей погибших княгинь:

Среди полумрака древнего собора одинокая коленопреклоненная фигура Князя надолго врезалась мне в память… Я не хотел мешать его молитве… Отступив в глубь храма, я видел затем, как Олег Константинович подошёл к гробнице великого князя Юрия Всеволодовича и ещё раз склонился перед его мощами и надолго припал своей головой к рукам святого страдальца за землю русскую, как бы прося его благословения.

Учёба

В 1903 году князь Олег выдержал вступительный экзамен в Полоцкий кадетский корпус и был зачислен в списки его кадетов, однако реально получал образование вместе с братьями в домашней обстановке. Преподаватели считали его «крайне чутким, восприимчивым, любознательным и работоспособным учеником», любимыми предметами князя были русская литература, история, отечествоведение, рисование и музыка. В 1910 году сдал экзамены за курс кадетского корпуса. По воспоминаниям его преподавателя истории П. Г. Васенко, ещё зимой 1908—1909 у князя «окончательно определился глубокий интерес к гуманитарным наукам» и «созрело желание поступить в высшее учебное заведение».

Князья Олег и Константин Романовы на берегу залива у Нижней дачи

Олег Константинович

10 мая 1910 года он был официально зачислен в Александровский лицей, став первым членом императорской фамилии, получавшим в нём образование (впрочем, по состоянию здоровья он учился дома, а в лицее лишь сдавал экзамены) и поступившим до военной службы в высшее гражданское учебное заведение. Профессор Б. В. Никольский так вспоминал о нём:

Он готовился к экзамену с таким настроением, точно говел, а на экзамен шёл как на исповедь. Но чем труднее была работа, тем более радовал его успех, и после каждого удачного экзамена, счастливый побеждённою трудностью, он загорался решением преодолеть ещё большую.

Олег Константинович

В 1913 году окончил лицей с серебряной медалью (его выпускное сочинение на тему: «Феофан Прокопович как юрист» было удостоено Пушкинской медали).Также Олег Константинович подготовил к печати издание автографов А. С. Пушкина из коллекции лицея, над которыми тщательно работал долгое время. Первый выпуск «Рукописей Пушкина» увидел свет в 1912 году

Зарубежные поездки

Летом 1910 посетил Константинополь, Болгарию, Сербию, Черногорию, Германию, в 1911 — Францию, Испанию, Португалию. Летом 1914 был направлен Императорским Православным Палестинским обществом в командировку в Бари (Италия) для решения вопросов, связанных со строительством в городе православного храма и странноприимного дома — в результате строительные работы были существенно ускорены.

Пушкинистика и литературное творчество

С детских лет его кумиром был Александр Пушкин. В июне 1905 князь Олег писал в дневнике:

Я так люблю книгу «Юношеские годы Пушкина», что мне представляется, что я также в Лицее. Я не понимаю, как можно перестать читать эту книгу. В этой книге моя душа.

Олег Константинович

В 1911 году князь Олег выступил с инициативой факсимильного издания рукописей Пушкина, хранившихся в лицее, приуроченного к столетнему лицейскому юбилею. Однако затем он решил существенно расширить проект — выпустить многотомное факсимильное издание всех рукописей Пушкина — и привлёк к нему ряд специалистов. Однако до Первой мировой войны удалось издать только первый выпуск — стихотворения, собранные в Пушкинском музее Александровского лицея. По словам пушкиниста П. Е. Щеголева,

Для князя издание рукописей Пушкина является молитвенной данью культу Пушкина… На редкость тщательно выполненное издание потребовало от издателя самого напряженного и пристального внимания: с величайшей заботливостью он следил за неуклонной верностью воспроизведений подлинникам. Казалось бы, цинкографическое воспроизведение рукописей не требует особенного присмотра в силу своего автоматизма, но Князь Олег Константинович правил корректуры оттисков с клише и внёс немало поправок: оказалось, фотография не везде принимала точки и чёрточки пожелтевших от времени рукописей, — и Князь с изощрённым вниманием отмечал эти отступления.

Олег Константинович

Князь Олег занимался литературным творчеством, писал стихи и прозаические произведения, увлекался музыкой и живописью. Рассказ «Ковылин» и некоторые стихотворения были опубликованы в посмертном издании «Князь Олег», но большинство произведений остались в рукописях — в том числе поэма «Царство царя Крота», повесть «Отец Иван», роман «Влияния», очерки «Сценки из собственной жизни», пьесы. Планировал написать биографию своего деда, великого князя Константина Николаевича, который был для него образцом государственного деятеля.

В 1910 году, под впечатлением посещения Константинополя, князь Олег написал следующее стихотворение:

Остатки грозной Византии,

Постройки древних христиан,

Где пали гордые витии,

Где мудрый жил Юстиниан -

Стоите в грозной тишине

И точно хмуритесь сурово

На дряхлой греческой стене…

Воспряньте, греки и славяне!

Святыню вырвем у врагов,

И пусть царьградские христиане,

Разбив языческих богов,

Поднимут Крест Святой Софии,

И слава древней Византии

Да устрашит еретиков.

Рукописи князя Олега — вместе с перепиской, дневником и другими материалами — хранятся в его фонде (ф. 214) в Институте русской литературы (Пушкинском доме) Российской академии наук.

Олег Константинович

Военная служба

В 1913 году был произведён в корнеты лейб-гвардии Гусарского полка. С начала Первой мировой войны в составе своего полка принимал участие в боевых действиях на Северо-Западном фронте. Первоначально ему было предложено поступить ординарцем в Главную квартиру, но он добился разрешения остаться в полку. Олег не без гордости писал в своём дневнике:

Мы все пять братьев идем на войну со своими полками. Мне это страшно нравится, так как это показывает, что в трудную минуту Царская Семья держит себя на высоте положения. Пишу и подчеркиваю это, вовсе не желая хвастаться. Мне приятно, мне радостно, что мы, Константиновичи, все впятером на войне.

Князья Игорь, Гавриил и Олег Константиновичи. 7 сентября 1914. ГА РФ. Внизу автограф великого князя Константина Константиновича: “Наши три гусара.[Кошаны]. Действующая армия. 7 сентября 1914 года”.

Командир поручил ему ведение полкового дневника. По воспоминаниям генерала Н. Н. Ермолинского,

В то время все желания Князя сосредотачивались на жажде подвига: он днём и ночью мечтал о своём уходе из штаба полка и о возвращении в строй. Желание это осуществилось за несколько дней перед нашим последним свиданием, но оно же его и погубило.

Ранение и смерть

27 сентября (10 октября) 1914 года князь Олег, командовавший взводом в своём полку, был тяжело ранен близ деревни Пильвишки в районе Владиславова. Телеграмма штаба Верховного Главнокомандующего сообщала, что

При следовании застав нашей передовой кавалерии были атакованы и уничтожены германские разъезды. Частью немцы были изрублены, частью взяты в плен. Первым доскакал до неприятеля и врубился в него корнет Его Высочество Князь Олег Константинович.

Однако в конце стычки один из раненых немецких кавалеристов, уже находясь на земле, выстрелил в князя и ранил его. 28 сентября (11 октября) он был доставлен в госпиталь в Вильну, где был прооперирован. В тот же день был награждён орденом святого Георгия IV степени «за мужество и храбрость, проявленные при атаке и уничтожении германских разведчиков, при чем Его Высочество первым доскакал до неприятеля» (Высочайший приказ от 29 сентября 1914 г.). Узнав об этом, князь сказал:

Я так счастлив, так счастлив. Это нужно было. Это поднимет дух. В войсках произведет хорошее впечатление, когда узнают, что пролита кровь Царского Дома.

Великий князь Константин Николаевич

Вечером следующего дня в Вильну прибыл отец князя Олега, который привёз ему орден святого Георгия, принадлежавший великому князю Константину Николаевичу. Этот орден прикололи к рубашке умиравшего князя, который в тот же вечер скончался.

Н. Н. Ермолинский вспоминал:

Приехали родители. На минуту он узнал их. Великий князь привез умирающему сыну Георгиевский крест его деда.— Крестик Анпапа!— прошептал князь Олег. Он потянулся и поцеловал белую эмаль. Крест прикололи к его рубашке. Вскоре больной стал задыхаться… Началось страшное ожидание смерти: шепот священника, последние резкие вздохи… Великий князь, стоя на коленях у изголовья, закрывал сыну глаза; Великая княгиня грела холодевшие руки. Мы с князем Игорем Константиновичем стояли на коленях в ногах. В 8 часов 20 минут окончилась молодая жизнь… Светлое, детски чистое лицо князя было отлично освещено верхней лампой. Он лежал спокойный, ясный, просветленный, будто спал. Белая эмаль, к которой он прикоснулся холодеющими губами, ярко выделялась на его груди

Олег на смертном одре

Олег Константинович Романов стал вторым после Сергея Максимилиановича Романовского членом Российского императорского дома, отдавшим жизнь в результате ранения на поле боя, единственным членом Российского императорского дома, погибшим на фронте Первой мировой войны.

Светлейший князь Сергей Максимилианович Рома́новский, герцог Лейхтенбергский, князь Эйхштедтский де Богарне

3 (16) октября 1914 года князь Олег Константинович был похоронен в имении Осташёво Московской губернии, где в 1916 году был построен четырёхстолпный одноглавый храм-усыпальница, сооружённый по образцу древних псковско-новгородских церквей (после революции усыпальница была разорена).

Церковь Олега Брянского в селе Осташёво

Усыпальница на берегу реки Руза

В 1915 году скончался его отец. По воспоминаниям сестры князя Олега Константиновича, княжны Веры Константиновны,

Смерть брата Олега была тягчайшим ударом для отца, ибо он из всех нас духовно был к нему ближе других, разделяя полностью его литературные и умственные интересы. Эта смерть и всё пережитое в первые дни войны, — несомненно, очень отрицательно отразились на Его здоровье, вероятно, ускорили Его кончину.

Великий князь Константин Константинович на смертном одре

Мать после его кончины пожертвовала Александровскому лицею одну тысячу рублей, с тем, чтобы доход с этого капитала ежегодно шёл на изготовление серебряной медали имени князя Олега Константиновича, которой награждался бы лицеист за лучшее сочинение по отечественной словесности. На медали был начертан лицейский девиз: «Для общей пользы» и слова Олега Константиновича, написанные им незадолго до гибели: «Жизнь не удовольствие, не развлечение, а крест». Весной 1915 года Виленскому реальному училищу, в здании которого, переоборудованном под госпиталь, скончался князь императорской крови, было присвоено его имя.

25 декабря 1914 г. Высочайше повелено: «1-й роте Полоцкого кадетского корпуса присвоить наименование: „роты Его Высочества Князя Олега Константиновича“, дабы сохранить на вечные времена среди кадет названного корпуса память об Августейшем Полочанине, положившем жизнь Свою на поле брани за Царя и Отечество».

Похороны

По пути следования траурного поезда с телом князя жители российских городов и деревень встречали его. 3 октября в 7 часов 30 минут утра он прибыл к станции Волоколамск.

По воспоминаниям одной из современниц, в траурной процессии приняло участие несколько тысяч человек. По дороге гроб почившего князя сопровождала масса крестьян. Люди плакали, стояли на коленях, несли на плечах его гроб 5-6 км от станции до Осташово. Он был похоронен с золотою шашкой. Когда началась революция, стали громить имение, все грабить, разграбили и могилу, вытащили его из гроба, утащили шашку, 5 или 6 дней труп валялся на дороге. Сына и дочь кладбищенского сторожа Санкритова взяли на работу в ОГПУ.

Личная жизнь

Князь Олег Константинович не был женат и не оставил потомства. Незадолго до начала Первой мировой войны был помолвлен с княжной императорской крови Надеждой Петровной, дочерью великого князя Петра Николаевича. Ранняя гибель князя разрушила эти планы. В 1917 году Надежда Петровна вышла замуж за князя Николая Владимировича Орлова.

К столетию со дня гибели на полях Первой мировой войны самого романтичного из Романовых - великого князя Олега.

Вероятно, это были самые необычные и самые талантливые представители августейшей фамилии в начале прошлого века. Отец - великий князь Константин Константинович и его сын Олег Константинович. Великий князь Константин, известный в истории русской литературы как поэт «К. Р.», был сыном главного «прораба» первой перестройки 1860-х годов - великого князя Константина Николаевича, младшего брата Александра II, управляющего (1853-1881) Морским министерством и главного начальника флота и Морского ведомства, председателя (1861-1881) Главного комитета об устройстве сельского состояния, осуществлявшего наблюдение за проведением Крестьянской реформы. Великий князь Константин-старший был признанным лидером так называемой «партии» либеральных бюрократов и покровителем научных сообществ, возглавляя Русское географическое общество (с 1845 года), Русское археологическое общество и ряд иных. Биографию деда, который был для него образцом государственного деятеля, мечтал написать его внук Олег. Замысел остался не свершенным.

Под стать отцу был и сын - великий князь Константин-младший. С детства его готовили для службы на флоте, с 12 лет он ходил в дальние плаванья на учебных судах, обойдя Средиземноморье и побывав в Северной Америке, Египте и Палестине. Участвуя в Русско-турецкой войне 1877-1878 годов, Константин Константинович отличился в боях при Силистрии. Пиком его военной карьеры стало назначение в 1910 году генерал-инспектором военно-учебных заведений империи в чине генерала от инфантерии.

Необычайность великого князя выразилась в его литературных и музыкальных занятиях. В 1882 году в журналах «Русский вестник» и «Вестник Европы» появились публикации его первых стихотворений, подписанных криптонимом К. Р. В последующем он выпустил четыре своих поэтических сборника. Около 70 стихотворений К. Р. были положены на музыку Чайковским («Задремали волны», «Я сначала тебя не любила» и другие), Кюи, Глазуновым, Рахманиновым. Сам великий князь положил на музыку ряд стихотворений Алексея Толстого, Майкова и Виктора Гюго. В 1899 году К. Р. был удостоен первой премии Петербургской академии наук за кантату на столетие со дня рождения Пушкина.

К этому времени он уже десять лет как возглавлял Академию наук, что было единственным в истории России случаем, когда столь высокое научное учреждение возглавлял член царствующего дома. А в 1900 году, после учреждения по инициативе президента в Академии наук разряда изящной словесности, в числе первых девяти почетных академиков по этому разряду были избраны Лев Толстой (фактически накануне отлучения от православной церкви), опальный философ Владимир Соловьев, бывший ссыльный народник Владимир Короленко, Антон Чехов и сам К. Р.

Подобно своему отцу, великий князь всячески радел о попечительстве науке и образованию, подхватив руководство Русским археологическим обществом и возглавив Императорское православное палестинское общество и Императорское общество любителей естествознания, антропологии и этнографии. Он был избран почетным попечителем Педагогических курсов при Санкт-Петербургских женских гимназиях и школ Русского технического общества, вице-председателем Музыкального общества (где председателем была его мать) и почетным членом ряда других почтенных научных учреждений. Но особой его страстью был Пушкин. Под его кураторством проходила организация празднования столетия поэта, учреждение фонда имени Пушкина для издания сочинений русских писателей и создание «Пушкинского дома».

В браке с Елизаветой Маврикиевной, принцессой Саксен-Альтенбургской, герцогиней Саксонской, у них было девять детей. Принцесса Елизавета имела и русские корни, будучи правнучкой по отцу великой княгини Елены Павловны, сестры двух императоров. Супруг приходился ей троюродным дядей. Она не обладала творческой натурой, видя свое счастье в детях, воспитанию которых она уделяла большое внимание.

Восприемником при крещении будущего любимца отца Олега в ноябре 1892 года был двоюродный племянник К. Р., наследник престола Николай Александрович. Идя по стопам отца, Олег рано увлекся литературой и музыкой. Окончив Полоцкий кадетский корпус, князь Олег неожиданно поступил в Александровский (Царскосельский) лицей, первым из всей семьи Романовых сменив офицерский мундир на гражданский мундир лицеиста. Этот поступок уподобил молодого князя другому князю, безусловно, самому необычному потомку Рюриковичей - князю-анархисту Петру Кропоткину, который по окончании аристократического Пажеского корпуса выбрал для прохождения службы не элитные полки лейб-гвардии, а Амурское казачье войско, и которого как ученого весьма ценил великий князь Константин Николаевич.

Рискну предположить, что в столь неординарном шаге была виновата передавшаяся князю Олегу от отца страсть к Пушкину, ставшему его кумиром с детских лет. В июне 1905 года князь Олег писал в дневнике: «Я так люблю книгу "Юношеские годы Пушкина" (исторического писателя В. П. Авенауриса. - РП), что мне представляется, что я также в Лицее. <...> В этой книге моя душа». Годы его лицейской учебы совпали со столетием создания Лицея и поступления в него Пушкина, и князь Олег не мог остаться в стороне от отмечавшегося юбилея. В 1911 году он выступил с инициативой факсимильного издания всех рукописей Пушкина и привлек к нему ряд специалистов. Однако перед войной удалось издать только первый выпуск - стихотворения, собранные в Пушкинском музее Александровского лицея, причем князь Олег, по воспоминаниям пушкиниста П. Е. Щёголева, лично правил корректуры оттисков с клише, следя за воспроизведением малейших черточек и точек, начертанных рукой Пушкина.

Он и сам сочинял стихи и прозу с юношеских лет. «Быть писателем - это моя самая большая мечта, и я уверен, убежден, что я никогда не потеряю желания писать», - откровенничал он в дневнике. В тютчевско-славянофильском духе звучали, например, строки, написанные им при посещении Константинополя (до 1930 года общепринятое наименование Стамбула) в 1910 году:

Остатки грозной Византии,
Постройки древних христиан,
Где пали гордые витии,
Где мудрый жил Юстиниан -
Вы здесь, свидетели былого,
Стоите в грозной тишине
И точно хмуритесь сурово
На дряхлой греческой стене...
Воспряньте, греки и славяне!
Святыню вырвем у врагов,
И пусть царьградские христиане,
Разбив языческих богов,
Поднимут Крест Святой Софии,
И слава древней Византии
Да устрашит еретиков.

Его выпускное сочинение «Феофан Прокопович как юрист» при окончании Лицея в 1913 году было удостоено Пушкинской медали. Летом 1914 года князь Олег был направлен Императорским православным палестинским обществом в итальянский город Бари для решения вопросов, связанных со строительством в городе православного храма и странноприимного дома, что затем и свершилось. Иных достойных дел на гражданском поприще ему было не суждено осуществить ввиду начавшейся войны.
Подвиг корнета

После объявления Германией войны России романтический князь не мог остаться в стороне от происходящего и поступил в чине корнета в лейб-гвардии Гусарский полк. Вместе со своими старшим братом Гавриилом и младшим, 20-летним Игорем, он с первых дней войны оказался в составе конного корпуса Хана Нахичеванского, действовавшего на крайнем правом фланге 1-й Русской армии. В составе корпуса была 1-я Гвардейская кавалерийская дивизия. Как указывает политолог и историк Константин Пахалюк, война для князя Олега началась уже 16 августа, когда русская кавалерия перешла границу Восточной Пруссии. Спустя три дня состоялось его первое боевое крещение в сражении под Каушеном.

В ходе боя 2-я ландверная бригада противника, понеся значительные потери, была отброшена за реку Инстер. Но и русским частям был нанесен серьезный урон: в жестоком бою погибло более половины офицерского состава. Только Александровский лицей потерял в этот день шестерых своих воспитанников. А одним из отличившихся в сражении под Каушеном был ротмистр лейб-гвардии Конного полка барон П. Н. Врангель, который со своим эскадроном ворвался на позиции противника и захватил два орудия и четыре зарядных ящика, тем самым переломив ход сражения. Буквально уже на следующий день грянуло Гумбинненское сражение, в результате которого Германия понесла еще более ощутимый урон, и ее войска начали отступать.


«Первоначально он служил в штабе полка, - пишет Пахалюк о князе Олеге, - что его, по-видимому, не устраивало: по-юношески хотелось участвовать в горячих сражениях, рисковать жизнью, с оружием в руках ходить на врага. Настойчивые просьбы августейшего корнета в итоге были удовлетворены в сентябре, когда 1-я русская армия, дошедшая до реки Деймы и крепости Летцен, отступала из Восточной Пруссии, а лейб-гвардии Гусарский полк сражался на левом фланге, отражая атаки обходной группы противника. Кн. Олега перевели во 2-й эскадрон, где ему пришлось по-настоящему почувствовать фронтовой быт».

В одном из писем домой он писал: «Недавно я ходил в том же белье 14 дней. Обоз был далеко, и все офицеры остались без белья, без кухни, без ничего. Варили гусей чуть не сами. Я сам зарезал однажды на собрание двадцать кур. Это, может быть, противно и гадко, но иначе мы были бы голодны. Никогда в жизни не было у нас такого желания есть, как теперь».

Великий князь Гавриил Константинович на правах старшего брата по-родственному брюзжал: «Несмотря на всю добросовестность и старание, он службы еще не знал». Но полевая жизнь - дело наживное, и спустя пару месяцев князь Олег ощущал уже себя опытным воином.

Вот одна из записей в его дневнике: «Были дни очень тяжелые. Одну ночь мы шли сплошь до утра, напролет. Солдаты засыпали на ходу. Я несколько раз совсем валился на бок (в седле. - РП), но просыпался, к счастью, всегда вовремя. Самое неприятное - это дождь. Очень нужны бурки, которые греют больше чем пальто... Все за это время сделались гораздо набожнее, чем раньше. К обедне или ко всенощной ходят все. Церковь полна».

В начале октября 1914 года тяжелые бои развернулись около города Ширвиндта - самого восточного города тогдашней Германии, увековеченного не так давно в романе актера Александра Ширвиндта «Schirwindt, стёртый с лица земли». 5 октября русские войска ворвались в Ширвиндт (ныне поселок Кутузово Краснознаменского района Калиниградской области). Об этом бое в полевом дневнике князя Олега осталась запись: «Мы отбили Ширвиндт, который сейчас занят нашей стрелковой бригадой. По словам прошедшего только что мимо нас раненого, немцы пытались вчера овладеть Ширвиндтом два раза...».


Упорные бои за злополучный (как назвал его в дневнике князь Олег) городок с населением чуть больше тысячи человек, покинутый его жителями, продолжались еще долго, и в них несколько позже, в середине октября, примет участие вольноопределяющийся лейб-гвардии Уланского полка Николай Гумилев.

10 октября (27 сентября) лейб-гусары форсировали речку Шешупу у деревни Дваришкен, дошли до деревни Леполаты, а затем повернули на север, к деревне Шарвинишки. В 16 часов недалеко от этой деревни боковые дозоры обнаружили стоявший у близлежащего хутора вражеский разъезд и обстреляли его. Германцы попытались ретироваться, но наткнулись на авангард лейб-гусар. Позже телеграмма штаба верховного главнокомандующего скупо сообщила о том, что «при преследовании застав нашей передовой кавалерии были атакованы и уничтожены германские разъезды. Частью немцы были изрублены, частью взяты в плен. Первым доскакал до неприятеля и врубился в него корнет Его Высочество Князь Олег Константинович». В конце сводки было сказано о ранении великого князя в ногу, но не раскрывался его характер.

Известный жандармский генерал и историк А. И. Спиридович потом вспоминал: «Кровная кобыла Диана занесла князя далеко вперед. И, когда победа была уже достигнута, когда часть немцев была уже перебита, а часть сдалась, один из раненных немецких кавалеристов, лежа, прицелился в князя. Раздался выстрел, князь свалился тяжело раненный. Раненого на арбе перевезли в Пильвишки, где он причастился».

А характер ранения раскрыл его отец в письме к Николаю II: «Павловск. 28 сентября 1914 года. Дорогой Ники, виноватый пред Тобой, спешу извиниться: отправляя к Тебе телеграммы об Олеге, я написал и записку, но уже по отъезде посланного, нашел ее на своем столе, - забыл вложить в конверт. <...> Нас с женой волнуют и радостные, и тревожные чувства: долг, исполненный Олегом, его награждение и известия, что его поражение более серьезно, чем сперва казалось. Пуля, войдя в правое бедро, прострелила прямую кишку; во избежание заражения крови пришлось сделать операцию и удалить загрязнение. Сегодня мы с женой с Твоего разрешения спешим в Вильну, где Олег помещен в Витебской общине. Даст Бог, ему удастся еще послужить Тебе и родине. Костя».

Это письмо уточняет место смерти не дожившего до 22 лет корнета. Развязка наступила не в Витебске, как иногда утверждалось, и не в Ковно (Каунасе), как указывал Пахалюк, а в современной столице Литвы. Ошибся Пахалюк и в утверждении, что великий князь был награжден посмертно. Князь Олег перенес операцию и, когда днем была получена телеграмма от императора о пожаловании ему ордена Святого Георгия 4-й степени, он с гордостью продемонстрировал ее хирургу В. А. Оппелю.

Приехавший в Вильно отец успел привезти ему награду, которую снял с... мундира собственного родителя, того самого деда - великого князя Константина Николаевича, биографию которого мечтал написать Олег. На руках родителей ослабевший Олег Константинович и скончался.

Князь Олег стал единственным членом дома Романовых, погибшим на фронте Первой мировой войны. Но он был далеко не единственным из сражавшихся великих князей. «Мы все пять братьев идем на войну со своими полками, - восторженно писал покойный Олег в дневнике. - Мне это страшно нравится, так как показывает, что в трудную минуту царская семья держит себя на высоте положения. Пишу и подчеркиваю это, вовсе не желая хвастаться. Мне приятно, мне только радостно, что мы, Константиновичи, все впятером на войне».

Но и помимо Константиновичей были другие храбро сражавшиеся представители рода Романовых и их родни, вплоть до командовавшего Кавказской туземной конной дивизией, больше известной как Дикая дивизия, брата царя - великого князя Михаила Александровича. Среди них был и двоюродный брат императора Дмитрий Павлович, принимавший непосредственное участие в убийстве Распутина в ночь на 17 декабря 1916 года. Он первым из Романовых удостоился боевой награды за бои в Восточной Пруссии. «Флигель-адъютанту корнету Его Императорскому Высочеству Великому Князю Дмитрию Павловичу» Орден Святого Георгия 4-й степени был пожалован «за то, что, состоя в бою 6 августа под Краупишкеном ординарцем у начальника конного отряда, в самый разгар боя с явной опасностью для жизни доставил верное сведение о неприятеле, вследствие чего были приняты меры, увенчавшиеся полным успехом».

Нельзя не сказать и об убитом в бою 19 мая (1 июня) 1915 года князе Константине Багратион-Мухранском, муже старшей сестры Олега Константиновича. Он был потомком князя Теймураза, владетеля (батони) мухранского, происходящего от бывшего грузинского царского рода Багратидов, от которой ведет свое родословие и ветвь князей Багратионов-Мухранских. Уроженец Тифлиса, он в 1901 году появился при царском дворе, а в 1909 году был произведен в корнеты Кавалергардского Ее Величества Государыни Императрицы Марии Федоровны полка. Зимой 1910 года в подмосковном имении великого князя Константина Константиновича Осташево князь Багратион познакомился с будущей супругой княжной Татьяной. Родители Татьяны поначалу были категорически против этой свадьбы ввиду неравности брака, но год спустя дали на нее согласие. Свадьба состоялась в Павловском дворце под Петербургом в присутствии всей царской семьи. Вскоре счастливую семейную пару Константина и Татьяны ждало прибавление - рождение сына Теймураза и затем, незадолго до войны, дочери Натальи.

Во время Великой войны князь Багратион сражался в рядах Кавалергардского полка, удостоившись за проявленный героизм боевых наград. С 27 февраля по 2 марта 1915 года поручик Багратион действовал в разведке в тылу противника в районе Мариамполя «при исключительно трудной обстановке, подвергая жизнь опасности», но добыв «чрезвычайно важные сведения о противнике, которые способствовали успеху части». За этот подвиг Багратион был награжден Георгиевским оружием. Затем 18 мая, по собственной инициативе, он был прикомандирован к 13-му лейб-гренадерскому Эриванского царя Михаила Федоровича полку, получив под командование роту. Как говорилось в Высочайшем приказе от 10 (23) июня 1915 года о награждении его посмертно Орденом Святого Великомученика и Победоносца Георгия 4-й степени, убитый в бою в Галиции 19 мая флигель-адъютант штаб-ротмистр Багратион-Мухранский «при атаке неприятельской позиции к востоку от селения Загроды, командуя 5-й ротой сего полка и увлекая своим примером нижних чинов, с беззаветным мужеством, засвидетельствованным начальником боевого участка, первым ворвался в неприятельский окоп, причем тут же был убит». Тело князя Багратиона было доставлено на родину для погребения в древней столице Грузии Мцхете, в соборе Светицховели.
1 октября 1914 года архиепископ Виленский и Литовский Тихон (Беллавин), будущий патриарх, в присутствии родственников князя Олега Константиновича отслужил в Свято-Михайловском храме панихиду по погибшему герою. Накануне в дневнике Николая II появилась запись: «Великолепный теплый день. <...> Были у панихиды по Олегу. После посетили небольшой лазарет <...>». 3 октября император снова записывает: «Отправились в город в (Петропавловскую. - РП) крепость на заупокойную службу по Олегу, т. к. сегодня его хоронят в Осташеве Моск<овской> губ<ернии>. Завтракали в поезде. <...>».

Почему восприемник усопшего не отправился на похороны своего крестника - остается только развести руками. Единения царя с народом не произошло. О том, как хоронили павшего героя, оставил свидетельство в своем дневнике его отец: «Рано утром прибыли в Волоколамск. <...> Стояло холодное солнечное утро. Около 10-ти гроб вынесли из вагона и привязали к лафету, накрыв венками, так что не было видно гроба под горою цветов. Отдавались воинские почести. Мы шли пешком до поворота с шоссейной дороги. Тут распростились с военным начальством и многочисленными депутациями. Сели в экипаж и поехали за гробом. <...> Стало совсем тепло. Приехали в Осташево часа за полтора до прибытия гроба. На площади, между часовенкой и памятником Александру Освободителю служили литию. Гроб отвязали от лафета. Осташевские крестьяне подняли его на руки и понесли по липовой аллее, направо на птичий двор, мимо окон Олега в сад и направо вдоль реки (Рузы. - РП). <...> Осташевский батюшка перед опусканием гроба в могилу прочел по бумажке слово, оно было не мудрое, но чтение прерывалось такими искренними рыданиями батюшки, что нельзя было слушать без слез. <...> Опустили гроб в могилу. Все по очереди стали сыпать горсти земли. И все было кончено...».

Об усадебной жизни некогда Олег Константинович слагал стихи:

Уж ночь надвинулась. Усадьба засыпает...
Мы все вокруг стола в столовой собрались,
Смыкаются глаза, но лень нам разойтись,
А сонный пес в углу старательно зевает.
В окно открытое повеяла из сада
Ночная, нежная к нам в комнату прохлада.
Колода новых карт лежит передо мною,
Шипит таинственно горячий самовар,
И вверх седой, прозрачною волною
Ползет и вьется теплый пар.
Баюкает меня рой милых впечатлений
И сон навеяла тень сонной старины,
И вспомнился мне пушкинский Евгений
В усадьбе Лариных средь той же тишины.
Такой же точно дом, такие же каморки,
Портреты на стенах, шкапы во всех углах,
Диваны, зеркала, фарфор, игрушки, горки
И мухи сонные на белых потолках.


Но усадьба Осташево была примечательна и другими героями. За сто лет до написания князем Олегом этих поэтических строк сюда на лето съезжались «друзья» Онегина - будущие герои уничтоженной десятой главы романа в стихах. Хозяином арендуемой усадьбы Осташево в это время был генерал Николай Николаевич Муравьев, ставший в 1812 году начальником штаба Нижегородского ополчения и открывший после окончания войны с Наполеоном Училище колонновожатых в Москве. До войны Муравьев являлся президентом первого в России Общества математиков при Московском университете, устав которого был одобрен Александром I в 1811 году. Общество было основано по инициативе его сыновей - Михаила, будущего графа Муравьева-Виленского, Александра, известнейшего декабриста, а впоследствии тобольского и нижегородского губернатора, и Николая, в будущем знаменитого военачальника Муравьева-Карского. Муравьеву-старшему, тогда еще полковнику, выпала честь участвовать в осаде Дрездена, Магдебурга и Гамбурга, за что он был награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость».
Летом в Осташево съезжались на летние месяцы на геодезическую и топографическую практику слушатели Училища колонновожатых, среди них: граф Л. П. Бутурлин (будущий известный военный историк), будущие декабристы братья Н. С. и П. С. Бобрищевы-Пушкины, Н. В. Басаргин (мемуарист), А. О. Корнилович (историк, литератор и издатель), П. А. Муханов (тоже литератор и историк), З. Г. Чернышев (с сестрой-декабристкой которого Пушкин передал свое послание «Во глубине сибирских руд», а другая сестра которого была замужем за Муравьевым-Карским) и многие другие.

Еще весной 1810 года только что произведенный в офицеры Александр Муравьев писал из Петербурга братьям в Москву: «Скоро и вам двум откроется поле славы и мы будем все трое служить Отечеству до последней капли крови, услышат враги имя Муравьевых и устрашатся!..» И, ведь, услыхали же! Все три брата отличились в Бородинском сражении и ряде иных, а 15-летний прапорщик Миша Муравьев на батарее Раевского чуть было не потерял ногу, оставшись хромым на всю жизнь. Потомки мятежных поляков до сих пор помнят имя своего грозного усмирителя Муравьева-вешателя, а турки не забыли имя покорителя Карса.

В любой европейской стране - вплоть до небогатой Белоруссии и бедных Балкан - из такой мемориальной усадьбы сделали бы туристическую изюминку. Впрочем, единственное по-настоящему ухоженное строение в усадьбе - это часовня во имя святого благоверного Олега Брянского над прахом князя-героя Олега Константиновича. Такую почесть он, вне всякого сомнения, заслужил.