Вождение
Похлебкин вильям васильевич. Вильям Похлебкин: биография, фото и интересные факты

Похлебкин вильям васильевич. Вильям Похлебкин: биография, фото и интересные факты

Похлёбкин был великим кулинаром и замечательно писал на кулинарные темы, что было лишь малой частью его дара писателя и историка. Но после его гибели только эта тема и звучала: фильм «Смерть кулинара», статьи «Смерть по рецепту», «Профессор кислых щей», «Кулинарный Менделеев»... Он был таинственен и непонятен, и его смерть стала одной из загадок его жизни.

Убийство

Он будто предвидел свою кончину. Говорил, что за ним следят, что кто-то тайно бывает в его квартире и что-то ищет... Остерегался всех и вся; чтобы встретиться с ним, нужно было заранее отправить телеграмму. Но и почтальону Похлёбкин дверь не открывал: шёл на узел связи и сам забирал свою почту, включая телеграммы. Живя на четвёртом этаже, никогда не открывал даже форточку. Хотя сосед по подъезду Иван Староненков мог войти к нему в любое время, но... умер незадолго до убийства друга.

Убийство обнаружили не сразу. Соседи начали беспокоиться о Похлёбкине, поскольку две или три недели его никто не видел, мало ли что, всё-таки 76 лет... Впрочем, милиции даже не пришлось взламывать замки – две мощные двери были просто прикрыты. При входе понятым стало дурно от тяжкого запаха. Над окровавленным телом хозяина гудели стаи сытых мух. Убили его одиннадцатью ударами заточки... В крови нашли серьёзную дозу алкоголя – словно бы он целую бутылку водки выпил; но Вильям Васильевич вообще не пил, никогда и ничего, мог лишь чуть пригубить для дегустации...

Рядом с телом на полу лежала книга Похлёбкина «Великий псевдоним», на которой остался грязный след ботинка 46-го размера, – и все улики. Следы взлома и ограбления не найдены, мотивы преступления не найдены, подозреваемые не найдены, местная милиция следствие вскоре закрыла.

У Похлёбкина не было телевизора, телефона, стиральной машины. Зато была великолепная библиотека – около 50 000 редких книг на нескольких языках, а также дорогие картины, коллекции монет и китайский фарфор XII века. Родственники утверждают, что ничего этого не взяли. Денег, правда, в доме не было ни копейки, его и хоронить было бы не на что, если бы не помощь ректората МГИМО и издательств. На похоронах почётный караул дал траурный залп.

Кем он был

Учёный с мировым именем. Историк. Специалист по международным отношениям и геральдике, действительный член Географического общества СССР и Нью-Йоркской академии наук, лауреат медали Урхо Кекконена и премии Гуго Гроция. Основатель «Скандинавского сборника», редактор-консультант по странам Северной Европы в «Советской исторической энциклопедии»; один из создателей герба Российской Федерации. Энциклопедист: его перу принадлежат «Словарь международной символики и эмблематики» и «Внешняя политика Руси, России, СССР за 1000 лет в именах, датах и фактах», «Финляндия как враг и как друг» и «Птенцы гнезда МГИМОва», а ещё «История водки» и «Великий псевдоним» (небольшая книга о Сталине).

Но небывалую славу Похлёбкину принесли более 50 его книг, посвящённых творению еды; их общий тираж в мире – почти сто миллионов. Он занимался теорией и практикой кулинарии, гастрономической историей, семиотикой кухни и кулинарной антропологией (в частности, реконструировал несколько древнерусских кушаний и ассортимент блюд и напитков в русской классической драматургии конца XVIII – начала XX века). Вёл прелестные кулинарные колонки в газете «Неделя» и журнале «Огонёк». Читатели думали: Похлёбкин – это псевдоним. Но эта фамилия досталась ему от отца.

Отцом его был революционер Василий Михайлов, расстрелянный как враг народа в 1937 году. Вот он-то в мятежной юности и взял псевдоним Похлёбкин (тогда не думал, конечно, что сын этот псевдоним оправдает и с блеском прославит). А назвал сына Вильямом-Августом в честь Шекспира и Бебеля (близкие и друзья звали его только Августом, а на обложках книг печатали только Вильям).

Окончив школу в 1941 году, Вильям-Август ушёл добровольцем на фронт и почти всю войну был разведчиком. В боях под Москвой получил тяжёлую контузию и перешёл в полковой штаб. Демобилизовавшись в 1945-м, поступил на факультет международных отношений Московского государственного университета (ныне МГИМО). Свободно знал немецкий, сербский, хорватский, итальянский и шведский языки; вполне прилично – ещё несколько.

Кулинарные книги Похлёбкина – не сборники рецептов, а школа радостного и разумного образа питания и жизни, ибо «школа кулинарии это как школа колдовства, только вкуснее». Это увлекательная и истинно научная проза: «Национальные кухни наших народов», «Китайская кухня», «История важнейших пищевых продуктов», «Поваренное искусство и поварские приклады». Но делом первостепенной важности Похлёбкин считал определение свежести продукта, его качества. От этого зависит, какое блюдо приготовить, а вкусно приготовить можно всегда.

Читатели его кулинарных книг думали, что их автор – гурман, который питается сплошь деликатесами и готовит из них шедевры. А ему, было время, вообще не на что было купить самые простые и дешёвые продукты. Он бедствовал. Почему?

Обиды

В МГИМО Похлёбкин за все годы получил одну-единственную «четвёрку», но, увы, по марксизму-ленинизму, поэтому остался без диплома с отличием. Все протесты (даже ректора) не были приняты во внимание. Дипломатов в его семье не было, отец репрессирован. Дороги в МИД и другие серьёзные учреждения для него были закрыты.

Позднее его не пустили в Финляндию, где он должен был получить грандиозную долларовую премию за монографию «Урхо Калева Кекконен». Премия, естественно, осела в закромах родины.

Ушел из Института истории: обвинил руководство в бюрократии (считал: историк должен не высиживать часы в конторе, а работать в архивах и библиотеках), в ответ ему не утвердили тему докторской диссертации. Тогда-то и пришлось научиться тратить на еду чуть больше 30 копеек в день. Питался лишь хлебом с чаем, доказав своим примером, что для сохранения здоровья и работоспособности достаточно съедать в день полтора килограмма чёрного хлеба и выпивать четыре раза по 2–3 чашки крепкого чая. Так продолжалось несколько лет.

Зато появилась первая «кулинарная» работа Похлёбкина – «Чай». Только вот её – по чьему-то доносу – объявили идеологически вредной и на 10 лет закрыли возможность публиковаться. Между тем книжечку «Чай» без ведома автора издали почти одновременно татары и поляки.

«Кулинарное невезение» Похлёбкина продолжалось. Во времена лозунга «экономика должна быть экономной» Вильям стал превозносить сою и сеявших её трудолюбивых и экономных китайцев – это расценили как намёк на разгильдяйство советского народа. О пользе гречихи и гречки он, без какого бы то ни было умысла, написал, когда гречку выдавали только больным диабетом по справкам поликлиник, – статью восприняли как покушение на авторитет властей. Ну, не везло.

Зато на личном фронте судьба улыбнулась. Когда работал в Тартуском университете, познакомился со своей первой женой, очаровательной эстонкой. У них родилась дочь, имя ей дали древнескандинавское Гудрун.

И всё же он вернулся в Москву один. Тогда-то с ним решительно познакомилась девятнадцатилетняя Евдокия Бурьева. Вести семейное хозяйство пришлось ему, так как супруги жили очень бедно, а он готовил вкусно и с выдумкой. Умел вывернуться: например, когда сломался холодильник, срезал на пустырях крапиву и хранил в ней продукты. Евдокия родила сына Августа, но развелась с мужем.

После смерти родителей Похлёбкин унаследовал квартиру пополам с братом и после размена из центра Москвы сначала оказался в подлежащей сносу хибаре, а затем в панельной пятиэтажке в Подольске, где и жил до своей трагической гибели. Жил и работал, в последние годы всё более успешно. Он стал востребован. Его имя знали все. На его авторитет ссылались. У него наконец появились деньги, и, говорили, немалые.

Документы и свидетельства

Начальник отдела уголовного розыска читал дело и не мог не удивляться: «По полученным сведениям, Похлёбкин располагал крупными суммами денежных средств в иностранной валюте, утраченными в результате неудачных финансовых операций». А вот протокол осмотра: «При входе имеется вешалка с верхней поношенной одеждой. На кухне – старая газовая плита, полки и шкаф с грязной посудой. Кухня и санузел грязные и запущенные». Да и осмотр трупа ничего не дал: «На запястье левой руки трупа обнаружены часы в пластмассовом корпусе на ремешке из плетёной синтетики. Иных ценностей на трупе нет». Неужели это тот самый Похлёбкин, книги которого продаются во всех магазинах?

Опросили друзей и знакомых, подтвердилось: «Он вёл даже не скромный, а бедный образ жизни. Я предложила ему помочь продать книги, и когда вручила ему 300 вырученных рублей, он был очень доволен». И в то же время: «Я занял у Похлёбкина 300 долларов (которые впоследствии вернул). Он достал деньги из чёрного «дипломата», заполненного пачками стодолларовых купюр в банковской упаковке». «Когда я был у него дома, к нему пришёл какой-то мужчина. Этот мужчина продавал, как оказалось, книги Похлёбкина о Сталине. Между ними произошла ссора по поводу продажи книг. В ходе ссоры или после неё, точно не помню, у Похлёбкина в руках я видел пистолет. Пистолет был очень старый. Был ли он боевым, я сказать не могу». Кто и за что убил Похлёбкина? Сколько было убийц? Был ли заказчик? Вопросы оставались без ответов.

За что убили?

В лихие девяностые чёрная волна убийств прокатилась по России. Для Похлёбкина роковым оказался 2000 год. Морги и кладбища работали в ударном темпе. Нераскрытых убийств – висяков было много. Зарплаты в милиции маленькие, операм приходилось ещё и на стороне подрабатывать. А тут эта странная мокруха. Версии возникали одна за другой, но ни одну по горячим следам не разработали, а может, сверху намекнули, что и не надо?

Соседи в Подольске грешили на местных хулиганов и бандитов. Как же: живёт старый одинокий человек, книжки издаёт, на сто замков запирается – богатый, значит! Наверное, рецидивисты пришли, денег не обнаружили, вот от злости и убили, со звериной жестокостью. Орудие убийства – как раз типично уголовное (шлицевая отвёртка). А что старинные картины, книги или фарфор не взяли – так откуда простым бандитам понимать их ценность...

Однако как убийцы попали в дом, если двери не взломаны? Чужим Похлёбкин не открывал. И уж тем более пить бы не стал с ними, да и ни с кем другим. Следы тщательно стёрты.

Интеллигенция, как обычно, обвиняла КГБ. Похлёбкин не диссидент, конечно, но ведь неприятности по этой части у него случались. Однако и заслуги перед родиной у Похлёбкина были.

В конце семидесятых годов поляки заявили свои права на бренд «водка», мотивируя это тем, что она впервые была изготовлена в Польше, а потому только их фирмы могут продавать на внешних рынках товар под этим названием. Подали иск в Международный арбитражный суд. Россия могла потерять многомиллиардные доходы от экспорта! И вот тогда-то по просьбе властей именно Похлёбкин доказал приоритет России в изобретении водки. Не за это ли глумливо влили в старика роковую бутылку? Это ещё одна версия.

Но тогда зачем – не случайно же? – оставлять рядом с убитым его книгу с грязным следом огромного ботинка на обложке? Слишком символично для простого совпадения.

Род деятельности:

Похлёбкин, Вилья́м Васи́льевич (20 августа - конец марта , похоронен 15 апреля) - советский, российский учёный, историк, географ, журналист и писатель. Автор известных книг по кулинарии . Знаток истории дипломатии и международных отношений , геральдики и этнографии .

Биография

Вильям Васильевич был сыном русского революционера Василия Михайловича Михайлова (партийная кличка - Похлёбкин). Имя сыну отец дал в честь Владимира Ленина и Августа Бебеля - вождей мирового пролетариата: Вильям-Август (или точнее Вил-Август, однако имя Вил, происходящее от соединения начальных букв имени «Владимир Ильич Ленин», переозвучивалось в более привычное имя Вильям).

Вильям Васильевич участвовал в Великой Отечественной войне в качестве рядового. После увольнения поступил в Московский государственный университет на факультет международных отношений (позднее МГИМО), где учился с 1945 по 1949 годы. Затем учился в аспирантуре в (с 1949 по 1952 годы). Являлся действительным членом Российского географического общества с 1952 года , кандидатом исторических наук и научным сотрудником Института истории с 1953 по 1963 годы.

Похлёбкин основал журнал «Скандинавский сборник» и был его главным редактором с 1955 по 1961 годы. С 1962 года он был членом редакторского совета журнала Scandinavica , сотрудничал с другими изданиями.

Обстоятельства смерти

Вильям Васильевич был убит неизвестным(и) в конце марта (точная дата смерти не известна) в своей квартире в Подольске, где он жил в последние годы один. Похлёбкин всегда носил с собой, по армейской привычке, отвертку, которой и был убит. Тело было обнаружено Борисом Пастернаком, главным редактором издательского дома «Полифакт», который был обеспокоен задержкой подготовки книги «Кухня века» и приехал из Москвы в Подольск, так как Похлёбкин не явился на запланированную встречу и не отвечал на телеграммы. Он же уговорил милицию взломать двери. По другой версии, милицию вызвали соседи.

Убийство осталось нераскрытым. По одной из версий, оно связано с ценной коллекцией книг и исторических документов, хранящейся в квартире Похлёбкина, по другой - с трудами писателя (со слов родственников, ничего ценного из квартиры Похлёбкина не пропало).

После смерти В. В. Похлёбкина осталось большое количество неопубликованных книг по скандинавской тематике.

Библиография

Книги о напитках

История водки. - М.: Интер-Версо, 1991.
- William Pokhlebkin, Renfrey Clarke, and V. V. Pokhlebkin, A History of Vodka , Verso Books (hardcover, December, 1992, ISBN 0-86091-359-7).
Чай: Его типы, свойства, употребление. - М.: Центрполиграф, 2001.
Чай и водка в истории России. - Красноярск, 1995.

Публикации о кулинарии

Все о пряностях (1975)
Занимательная кулинария (1979)
Из истории кухни Руси и России
Из истории русской кулинарной культуры
История водки (1979)
Кухня века (2000 опубликована посмертно)
Мое меню
Моя кухня
Национальные кухни наших народов (1978)
О кулинарии от А до Я. Словарь-справочник (1985)
О национальных и региональных кухнях и блюдах
Обстоятельства создания книг
Приправы
Специи
Тайны хорошей кухни (1979)
Тяжелая судьба русской гречихи (1990)
Чай, его история, свойства и употребление (1968)
Чай и водка в России
Что ел Ленин

Исторические книги

Татары и Русь. 360 лет отношений Руси с татарскими государствами в XIII-XVI вв., 1238-1598 гг. (От битвы на реке Сить до покорения Сибири), 1985.
В. В. Похлебкин Внешняя политика Руси, России и СССР за 1000 лет в именах, датах, фактах. Справочник. - Международные отношения, 1992. - 288 с. - 15000 экз. - ISBN 5-7133-0529-5
- Выпуск I. Внешнеполитические ведомства и их руководители.
- Выпуск II. Войны и мирные договоры.
  - Книга 1. Европа и Америка в IX-XIX вв.
  - Книга 2. Страны Азии в XIII-XX вв.
  - Книга 3. Европа в первой половине XX в..
Государственный строй Исландии.
Великий псевдоним (Как случилось, что И. В. Джугашвили избрал себе псевдоним «Сталин »).
Войны и мирные договора, 1995.
Урхо Калева Кекконен, 1988, ISBN 5-450-00049-9.
Столицы России, 1997.
СССР - Финляндия: 260 лет отношений 1713-1973 гг.
Ю. К. Паасикиви и Советский Союз.
Финляндия как враг и как друг.
Великая война и не состоявшийся мир, 1997.

Символика и эмблематика

Словарь международной символики и эмблематики
Международная символика и эмблематика

06.02.2009 г. судьей городского суда г. Великого Новгорода Ващенко Т. П. был вынесен приговор Савельевой Е. С., в котором постановлялось «уничтожить книгу В. В. Похлебкина „Словарь международной символики и эмблематики“ как содержащую экстремистскую информацию» . Учитывая взгляды автора данного пособия, никаким образом не относящиеся к экстремизму, подобный приговор свидетельствует разве что о некомпетентности некоторых сотрудников российских судов, выносящих подобного рода решения.

Биография

Вильям Васильевич был сыном русского революционера Василия Михайловича Михайлова (партийная кличка - Похлёбкин). Имя сыну отец дал в честь Августа Бебеля и .

Вильям Васильевич участвовал в в качестве рядового. После увольнения поступил в на факультет международных отношений (позднее МГИМО), где учился с 1945 по 1949 годы. Затем учился в аспирантуре в Институте истории Академии Наук (с 1949 по 1952 годы). Являлся действительным членом Российского географического общества с года, кандидатом исторических наук и научным сотрудником Института истории с 1953 по 1963 годы.

Библиография

Книги о напитках

История водки. - М.: Интер-Версо, 1991.
- William Pokhlebkin, Renfrey Clarke, and V. V. Pokhlebkin, A History of Vodka , Verso Books (hardcover, December, 1992, ISBN 0860913597).
Чай: Его типы, свойства, употребление. - М.: Центрполиграф, 2001.
Чай и водка в истории России. - Красноярск, 1995.

Книги о кулинарии

Большая энциклопедия кулинарного искусства, М.: Центрполиграф, 2003, ISBN 522701728Х, ISBN 5952402747.
Из истории русской кулинарной культуры. - М.: Центрполиграф, 1997.
История важнейших пищевых продуктов. - М.: Центрполиграф, 1997.
Кулинарный словарь. - М.: Центрполиграф, 1997.
Национальные кухни наших народов. - М.: Центрполиграф, 1997.
Поваренное искусство и поварские приклады. - М.: Центрполиграф, 1997.
Занимательная кулинария. - М.: Центрполиграф, 1999.
Моя кухня и мое меню. - М.: Центрполиграф, 1999.
Поваренное искусство. - М.: Центрполиграф, 1999.
Тайны хорошей кухни. - М.: Центрполиграф, 1999.
Кушать подано! (Кухня в русской классической драматургии).
Занимательная кулинария.
Все о пряностях.
Специи и приправы
Кухни славянских народов.
Кухня века. 2000
Репертуар кушаний и напитков в русской классической драматургии с конца XVIII до начала XX столетий.
Кухни закавказских и среднеазиатских народов, 2005.

Исторические книги

Татары и Русь. 360 лет отношений Руси с татарскими государствами в XIII-XVI вв., 1238-1598 гг. (От битвы на реке Сить до покорения Сибири), 1985.
Внешняя политика Руси, России, СССР за 1000 лет в именах, датах и фактах, 1992.
- Выпуск I. Внешнеполитические ведомства и их руководители.
- Выпуск II. Войны и мирные договоры.
  - Книга 1. Европа и Америка в IX-XIX вв.
  - Книга 2. Страны Азии в XIII-XX вв.
  - Книга 3. Европа в первой половине XX в.
Государственный строй Исландии.
Великий псевдоним (Как случилось, что И. В. Джугашвили избрал себе псевдоним ).
Войны и мирные договора, 1995.
Урхо Калева Кекконен, 1988, ISBN 5450000499.
Столицы России, 1997.
СССР - Финляндия: 260 лет отношений 1713-1973 гг.
Ю. К. Паасикиви и Советский Союз.
Финляндия как враг и как друг.
Великая война и не состоявшийся мир, 1997.

БОЛЬШАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ КУЛИНАРНОГО ИСКУССТВА.

ВСЕ РЕЦЕПТЫ В.В. ПОХЛЕБКИНА

Вы держите в руках уникальную книгу. Она станет незаменимым советчиком для каждого, кто хочет обогатить свой стол самыми популярными блюдами, а также научиться готовить не только по привычным и надоевшим рецептам, а со знанием поварского дела и даже творчески.

Автора этой чудесной книги, Вильяма Васильевича Похлебкина, уже нет с нами - он трагически погиб в марте 2000 года. Убийство писателя стало настоящим потрясением для всей России - ведь трудно найти человека, который не слышал бы о замечательных кулинарных рецептах Похлебкина или не пользовался его мудрыми советами. Теперь у гурманов остались только его кулинарные книги. Это издание - бесценный подарок Мастера поклонникам его таланта, ибо в нем собраны все его теоретические и практические кулинарные произведения.

Далеко не каждому известно, что В.В. Похлебкин по профессии и образованию - историк–международник, специалист по внешней политике стран Центральной и Северной Европы. В 1949 году он окончил МГИМО МИД СССР, в 1956–1961 годах был главным редактором международного периодического издания «Скандинавский сборник» (Тарту, Эстония), с 1962 года сотрудничал с журналом «Scandinavica» (Лондон, Норвич), а в 1957–1967 годах работал старшим преподавателем МГИМО и Высшей дипломатической школы МИД СССР, исторического и филологического факультетов МГУ.

Казалось бы, история и кулинария - вещи несовместные. Однако талантливый человек всегда талантлив во многом, во всяком случае, колоссальный опыт Похлебкина–международника лег в основу его знаменитых книг о национальных кухнях мира.

На протяжении последних трех десятилетий В.В. Похлебкин оставался непревзойденным специалистом в области теории, истории и практики кулинарного искусства.

Книга «Тайны хорошей кухни», открывающая наше издание, была впервые опубликована в 1979 году, в серии «Эврика». Это популярное изложение основных вопросов практики кулинарного мастерства, где доступным для непрофессионалов языком описаны технологии всех существующих кулинарных процессов, их значение и роль в приготовлении пищи. Она вводит читателя в мир поваренного искусства, популярно рассказывая о значении и особенностях поварского ремесла.

Книга сразу же стала явлением необычным, поскольку читатели уже разочаровались в поваренных книгах, включающих описание стандартных скучных приемов и рецептов. «Тайны хорошей кухни» перевернули избитое представление о приготовлении пищи как о заурядном исключительно женском занятии, не требующем точного знания теории. Книга открывает перед любым грамотным человеком перспективу научиться работать профессионально, естественно при заинтересованном и добросовестном отношении к поварскому труду.

Книга до сих пор пользуется небывалой популярностью, и не только в России. Она переведена на национальные языки республик, где традиционно придавали огромное значение приготовлению вкусной еды и ее качеству. В 1982 году она была издана в Риге на латышском языке, дважды (1982 и 1987 годы) публиковалась в Вильнюсе на литовском, в 1990–м - на молдавском в Кишиневе. А всего этот труд выдержал за двадцать лет тринадцать изданий.

«Занимательная кулинария», продолжающая «Тайны хорошей кухни», увидела свет несколько позже, в 1983 году. Здесь особое внимание уделено уже более прозаической, но крайне важной ремесленной стороне поварского дела. Книга рассказывает о видах очагов (печей, нагревательных приборов), о воздействии разных типов огня на вкус продуктов, о кухонной утвари и инструментах. «Занимательная кулинария» также была переведена на литовский язык, в общей сложности выдержала шесть изданий.

Книги «Специи, ароматизаторы и пищевые красители» и «Все о пряностях и приправах», как считал автор, помогут сделать наш кулинарный мир ярким и цветным, полным вкуса и аромата. Заметим, что труд В.В. Похлебкина о пряностях получил международную известность и пять раз издавался в Лейпциге на немецком языке.

Столь же популярна стала и книга «Национальные кухни наших народов», куда вошли рецепты национальных блюд народов России и Ближнего Зарубежья с указанием изначальных, исторически сложившихся технологий их приготовления. Она дает довольно полное представление о кулинарном мастерстве наций, этнических групп, обладающих своей, ярко выраженной национальной кулинарией.

Эта исследовательская работа велась в течение десяти лет как в архивах, так и на местах, в различных регионах. Наверное, поэтому она вызвала столь серьезный интерес у профессиональных кулинаров во многих зарубежных странах и была высоко оценена ими как практическая поваренная книга. По инициативе иностранных коллег автора книга была переведена на финский, английский, немецкий, хорватский, португальский и венгерский языки.

Продолжением является книга «О зарубежных кухнях», включающая основные рецепты китайской, шотландской и финской кухни. Предпринятый автором этнографический подход к кулинарному наследию наций помог восстановить, реставрировать общую картину кулинарного творчества, освободив ее от ненужных наслоений, а отдельные блюда - от ресторанных искажений, допускаемых по невежеству или незнанию.

Не менее интересно продолжение «Моей кухни» - «Мое меню». Здесь В.В. Похлебкин делится собственными поварскими секретами. Книга состоит из комментированного перечня тех блюд мировой кулинарии, которые автор особенно любил и готовил для себя лично только в особые, торжественные моменты.

Завершает сборник знаменитый «Кулинарный словарь» Похлебкина, написанный в конце 80–х годов. Эта книга призвана ответить на все актуальные вопросы и профессионала, и любителя, включая спектр международных (французских, латинских, греческих, немецких, китайских и других) терминов, понятий, блюд и методов их приготовления, сложившихся за всю богатую тысячелетнюю историю мировой кулинарной практики. Словарь создает полное представление о мировом кулинарном искусстве, где вполне достойное место занимают привычные нам русские, украинские, татарские и прочие национальные блюда. «Словарь» дает краткую характеристику всем упоминаемым (и не упоминаемым) в книге терминам и продуктам и существенно облегчает пользование изданием.

30 марта 2000 года в городе Подольске Московской области скончался выдающийся историк, ученый, писатель, тонкий знаток кулинарного искусства, автор многочисленных книг и научных исследований Вильям Похлёбкин.

Если вы спросите, какое отношение история Похлёбкина имеет к "Военному обозрению"? Отвечу - самое близкое. Он был фронтовым поваром (именно в тех, сложных условиях развился его талант), а в его популярных книгах темы исторические всегда плотно переплетались с темами кулинарными. Подтверждение тому есть и в словах самого ученого:

«Отсутствие кулинарной культуры - не только пробел в общем культурном развитии человека. Для граждан нашей многонациональной страны неумение ориентироваться в кулинарном мастерстве российских народов - показатель слабой политической культуры, безразличия, равнодушия к национальным явлениям и процессам, характеризующим общественную жизнь нашей страны».

Имя, определившее судьбу

Родился этот неординарный человек 20 августа 1923 года в Москве. Родители говорили, что назвали сына в честь Уильяма Шекспира. А фамилия Похлёбкин была на самом деле революционным псевдонимом его отца Василия Михайлова. В семье сохранилось предание о том, как прадед Вильяма, служивший поваром у господ, готовил знатные похлёбки. Отсюда и пошло его прозвище. Это странное сочетание высокого имени и крестьянской фамилии отразилось на характере мальчика. Он рос восприимчивым, ранимым, много фантазировал и с упоением наблюдал за тем, что происходит на кухне.

Если для кого-то процесс приготовления был рядовым событием, то для него - магией, в которой каждое действие влекло за собой новые и новые открытия.

Когда пришла война, Вильяму было 18 лет. Он ушел на фронт, и поскольку отличался сообразительностью и обладал высоким интеллектом, его взяли в разведчики. Однако, в боях под столицей Похлёбкина контузило и на передовую он уже не вернулся - его, как полиглота, свободно говорящего на трёх (а к концу жизни уже на семи!) языках, отправили в полковой штаб. Примерно в то же время он начал активно заниматься солдатской кухней. А вернее - придумывал настоящие шедевры кулинарии в военно-полевых условиях.
Об этом периоде своей жизни он пишет в книге "Тайны хорошей кухни" (здесь он рассказывает о себе во втором лице):

"... Обе части получали одни и те же овощи: картофель, морковь, капусту, немного сушеной петрушки и лук, не говоря уже о пряностях: перце, лаврушке. Но повар из соседней части «гнал» из них только два блюда: сегодня, сконцентрировав капусту за два–три дня, он делал щи, а завтра, наоборот, выбрав со склада недополученную за прошлые дни картошку, приготавливал суп картофельный с морковью. Наш же повар из тех же продуктов делал различные супы, а порой и вторые блюда, которые называл «овощной разброд» - это название он, видимо, сам придумал, ибо нигде в поваренных книгах оно не значилось. Зимой такое овощное тушеное второе блюдо было особенно желательным и желанным. Летом, когда часть была в степи, он посылал наряд собирать черемшу и полбу; в лесу - ягоды, грибы, корни сараны, орехи; вблизи населенных пунктов - крапиву и лебеду. Сколько бы ни собрали этих случайных добавок к обеду, любую малость он клал в общий котел. И знакомое блюдо приобретало новый аромат и запах, воспринималось как совершенно незнакомое и елось с большим аппетитом и потому с большей пользой.
Первый в жизни суп из лебеды нашему солдату–кулинару привелось есть именно в армии, и это было поистине прекрасное, надолго запомнившееся блюдо. Оно сильно поколебало у многих созданное литературой представление о лебеде как о классической пище голодных и обездоленных.

Были и другие примеры творческого подхода скромного батальонного повара к обычному солдатскому обеду. Однажды, уже на исходе войны весной 1944 года, поступила маисовая (кукурузная) мука, которую прислали союзники. Никто не знал, что с ней делать. Кое–где стали добавлять ее к пшеничной муке при выпечке хлеба, отчего он становился хрупким, быстро черствел и вызывал нарекания солдат. Но иным путем использовать этот, в сущности, весьма ценный пищевой продукт не умели. Солдаты ворчали на поваров, повара ругали интендантов, те, в свою очередь, кляли союзников, сплавивших нам маис, с которым сам черт не разберется. Только наш повар не тужил. Он взял сразу полумесячную норму вместо ежедневных граммовых добавок, выслал усиленный наряд в степь, попросив собирать почти все подряд - лебеду, люцерну, пастушью сумку, щавель, черемшу, и приготовил восхитительные по вкусу и красивейшие по виду кукурузные пирожки–лепешки с зеленью, яркие, желтенькие снаружи и жгуче–зеленые внутри. Они были мягки, ароматны, свежи, как сама весна, и лучше всяких других средств напомнили солдатам о доме, о скором окончании войны, о мирной жизни.
А еще через две недели повар сделал мамалыгу, почти весь батальон познакомился с этим национальным молдавским блюдом впервые. Солдаты жалели, что маиса прислали слишком мало, и были бы не прочь обменять на него пшеничную муку.
... Боевое настроение солдат не в последнюю очередь создавалось поваром, его умением, его талантом..., пища не только в прямом смысле, как физиологическое топливо, но и в чисто эмоциональном плане влияла на подъем духа, помогала ковать победу, вносила весомый вклад в боевую подготовку воинов...."

Компромисс - не для него

Когда исход войны был уже понятен, Вильям Похлёбкин отправил начальнику Главного политуправления Красной Армии письмо, в котором отмечал, что хорошо бы отправить всех способных людей, которые уже не приносят видимой пользы фронту, на обучение, чтобы они получили знания и активно включились в восстановление мирной жизни. В ответ пришло разрешение на учебу.

Поступление Похлёбкина на факультет международных отношений в МГУ ни для кого не было удивительным. Учился он отлично, но из-за четверки по марксизму-ленинизму не получил красного диплома. После окончания университета Похлёбкин занялся наукой - получил степень кандидата и даже написал большое исследование по истории Хорватии. Затем он шесть лет возглавлял свое детище - журнал "Скандинавский сборник", финансировал который из своего кармана. Поэтому жил как аскет - никаких излишеств.

У Вильяма была еще одна, сильно раздражающая многих его современников черта, - он был кристально честен и критичен к бездарным и ленивым коллегам. Не побоялся даже выступить с критикой о том, что свой рабочий день коллеги из Института истории АН СССР проводят в курилках и сплетнях, а настоящей работы нет.

Это выступление Похлёбкину не простили - ограничили в доступе к спецхрану библиотеки имени Ленина, в госархивы. С "коллективной наукой" Вилям Васильевич попрощался и перешел к "индивидуальному творчеству".

Есть еще несколько штрихов к характеру этого героя - одни его любили и считали гением, другие же воспринимали как городского сумасшедшего или диссидента. Он был внимателен к деталям, и если доходил до правды, стоял на своем до конца. Компромисс и Похлёбкин стояли на разных полюсах.

Именно из-за этого в науке ему полностью "перекрыли кислород", и многие годы он был вынужден выживать. Экспериментальным путем выяснил, что на чае и бородинском хлебе можно жить и даже работать. Так писал он сам, но коллеги, которые навещали его, вспоминают, что он исхудал до изнеможения. Однако, принесённые в качестве гостинца сыр, колбасу или масло отвергал, мотивируя тем, что на своем скромном рационе жить уже привык, а тут может "разбаловаться" и захотеть еще масла и эта мысль будет мешать ему.

Все началось с чая

В то же, голодное для него время, ученый пишет свой первый труд по кулинарии и речь в нем идет о чае - тема Похлёбкину очень хорошо знакома, ведь он был обладателем большой чайной коллекции. В 1968 году книга ушла в печать.
Вот несколько цитат из неё:

«Соединение чая с лимоном в одном блюде – это чисто русское изобретение».

«Следует подчеркнуть, что англичане строго придерживаются правила наливать чай в молоко, а ни в коем случае не наоборот. Замечено, что доливание молока в чай портит аромат и вкус напитка, и поэтому подобная ошибка рассматривается как невежество».

Книга была настолько свежей, нетривиальной, что ее начали обсуждать на кухнях и даже на встречах инакомыслящих, что не могло не раздражать. И вскоре в советской прессе появились негативные отзывы. Критики не понимали, почему о таком привычном напитке как чай, который умещается в три буквы, нужно писать такую большую книжку?

Но учёный Вильям Похлёбкин нашел то, что он знал, умел, и что ему нравилось. Его стали приглашать к журналы в качестве колумниста, он "Вкусные рассказы", и практически все свои рецепты пробовал сам.

«Кулинария, а особенно национальная кулинария, - это вовсе не «проблема желудка», о которой якобы «просвещенному» человеку нечего ломать себе голову (пусть об этом заботятся повара!), а проблема сердца, проблема разума, проблема восстановления «национальной души», - рассуждал он.

Он очень любил русскую кухню и посвятил ей немало лирических строк. Говорил о и русских щах с тысячелетней историей, и о черном хлебе и квасе.

Несмотря на десятки кулинарных книг, чаще всего имя Вильяма Похлёбкина ассоциируют с монографией "История водки". Она вышла в 1991-ом году. И целью ее было доказать, что водка родилась именно в России, а не в Польше (в конце 70-х Польша заявила своё право на этот бренд). Опираясь на исторические источники, ученый ещё раз доказал миру, что водка - исключительно наше изобретение. Монография Вильяма Похлёбкина «История водки» была удостоена премии Ланге Черетто.

Месть - это блюдо, которое подают холодным

Мы не рассказали о личной жизни Вильяма Похлёбкина. Он был дважды женат. В первом браке у него родилась дочь Гудрун, а во втором - сын Август. Как и большинство творческих людей, больше всего в жизни он Похлёбкин любил свое дело, поэтому главной любовью его жизни была наука.

Развал СССР он переживал очень тяжело: как историк он понимал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Поэтому писал письма, резко и открыто выступал в СМИ. Говорил друзьям о том, что за ним следят и угрожают - из-за его политической позиции.
Кто знает, что стало причиной его убийства? Этот ли мотив или слухи о том, что в типовой хрущёвке популярного писателя в хранятся тайные коллекции и миллионы?

Нашли Вильяма Похлёбкина в начале апреля 2000 года в его квартире. Следователи насчитали на теле ученого 11 ранений, предположительно нанесенных длинной тонкой отверткой. Причем, следов взлома или ограбления в доме было не видно. Убийцу так и не нашли.

Похоронили этого необычного ученого и кулинара на Головинском кладбище.

«Одно из моих кредо - жизненных, общественно-политических, кулинарных - состоит в том, что нельзя игнорировать историческое прошлое, как в общечеловеческом мировом масштабе, так и в национальном. Иначе история неизбежно будет мстить за себя - всем тем, кто забыл, что мир существовал задолго до их появления на свет», - так писал Вильям Похлёбкин.

Похлебкин вильям васильевич. Вильям Похлебкин: биография, фото и интересные факты

Биография

Обстоятельства смерти

Популярные книги

Библиография

Книги о напитках

Публикации о кулинарии

Исторические книги

Символика и эмблематика

Биография

Популярные книги

Библиография

Книги о напитках

Книги о кулинарии

Исторические книги