Процессуальное положение следователя в уголовном процессе. Процессуальная самостоятельность следователя: сущность и значение Процессуальная самостоятельность следователя в зарубежной практике

Как участники уголовного процесса следователь, дознаватель обладает широкой процессуальной самостоятельностью. В соответствии с законом, при производстве предварительного следствия все решения о направлении следствия и о производстве следственных действий следователь принимает самостоятельно, за исключением случаев, когда предусмотрено законом согласие и получение санкции от прокурора или постановления суда, и несёт полную ответственность за их законное и своевременное выполнение, то есть за ход и результаты расследования.

Обладая процессуальной самостоятельностью и независимостью, следователь принимает по делу решения по своему внутреннему убеждению, основанному на оценке материалов дела. Постановления следователя, вынесенные в соответствии с законом по находящимся в его производстве уголовным делам, обязательны для исполнения всеми предприятиями, учреждениями, организациями, должностными лицами и гражданами.

Значимость решений и действий, предпринимаемых следователем и дознавателем, позволила законодателю за незаконное осуществление некоторых из них ввести уголовную ответственность. Преступлением считается: - привлечение заведомо невиновного к уголовной ответственности (ст. 299 УК РФ); незаконное освобождение от уголовной ответственности (ст. 300 УК РФ); незаконное задержание, заключение под стражу или содержание под стражей (ст. 301 УК РФ); принуждение к даче показаний (ст.302 УК РФ);

фальсификация доказательств (ч. 2,3 ст. 303 УК РФ). Обеспечивая независимость следователя, дознавателя от чьего-либо влияния, уголовный закон предусмотрел ответственность за: воспрепятствование производству предварительного расследования (ст.294 УК РФ); посягательство на жизнь лица, осуществляющего предварительное расследование (ст.295 УК РФ); угрозу или насильственные действия в связи с производством предварительного расследования (ст. 296 УК РФ); клевету в отношении следователя (ст. 298 УК РФ); разглашение данных предварительного расследования (ст. 310 УК РФ); разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении участников уголовного процесса (ст. 311 УК РФ)1.

По законодательству Российской Федерации следователь и дознаватель подлежит государственной защите. Даже депутат Совета Федерации и депутат Государственной Думы не вправе вмешиваться в их деятельность.

УПК Российской Федерации закрепил, что свои полномочия в уголовном процессе следователь и дознаватель осуществляет независимо от каких бы то ни было органов и должностных лиц, и в строгом соответствии с законом. Воздействие в какой бы то и было форме на следователя с целью воспрепятствования объективному расследованию по уголовному делу влечёт установленную законом ответственность.

В ходе расследования уголовного дела следователь самостоятельно выдвигает версии, проверяет их, составляет план расследования. Следователь оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководствуясь при этом законом и совестью (ст. 17 УПК РФ).

Проблема, связанная с процессуальной самостоятельностью следователя и дознавателя, при исследовании, как правило, сводится к его взаимоотношениям с прокурором и начальником следственного отдела.

Самостоятельность следователя и дознавателя нельзя понимать как бесконтрольность. В ряде случаев решения следователя и дознавателя должны быть санкционированы или утверждены прокурором, либо согласованы с ним. Конституция Российской Федерации и УПК России предусматривают, что наиболее важные решения, связанные с ущемлением конституционных прав граждан, принятые следователем при производстве по делу подлежат санкционированию судом.

Прокурор обязан следить за неуклонным соблюдением следователем и дознавателем установленного законом порядка расследования уголовных дел. Вместе с тем, прокурор вправе давать письменные указания о расследовании преступления. В случае несогласия с указаниями прокурора о привлечении лица в качестве обвиняемого, о квалификации преступления и объёме обвинения, об избрании меры пресечения либо отмене или изменении меры пресечения, избранной следователем, дознавателем в отношении обвиняемого, об отказе в даче согласия на возбуждение перед судом ходатайства об избрании меры пресечения или о производстве иных процессуальных действий, о направлении уголовного дела в суд или его прекращении, об отводе следователя, дознавателя или отстранении их от дальнейшего ведения следствия, следователь вправе представить дело вышестоящему прокурору с письменным изложением своих возражений (ч. 3 ст. 38 УПК РФ). В этом случае прокурор или отменяет указание нижестоящего прокурора, или поручает производство по этому делу другому следователю. При этом следователь приостанавливает выполнение соответствующих указаний прокурора.

Обжалование следователем иных указаний прокурора, не указанных в ч. 3 ст. 38 УПК России, не приостанавливает их исполнения. Однако практически всегда следователи выполняют указания прокурора.

Определенные трудности практического характера обусловлены тем, что процессуальное руководство деятельностью следователя параллельно с прокурорским надзором осуществляет и начальник следственного отдела.

В значительной мере полномочия начальника следственного отдела совпадают с полномочиями прокурора, но они меньше по объему.

Рамки компетенции по вмешательству в расследование у начальника следственного подразделения гораздо шире, нежели у прокурора, хотя последний обладает большими правами и властными полномочиями при определении направления движения дела. Наличие у прокурора полномочий на отмену незаконных и необоснованных постановлений следователя входит в содержание его надзорных функций, а начальник следственного отдела обязан по смыслу закона по каждому делу упреждать и не допускать принятие следователем незаконных и необоснованных решений.

Каким бы тесным ни казалось соприкосновение ведомственного процессуального контроля и прокурорского надзора, одно не должно подменять другое.

Среди практических работников и научных работников обсуждается вопрос о возможности расширения процессуальных полномочий начальника следственного отдела. Так, И.Н. Кожевников пишет «анализируя более чем тридцатилетний опыт функционирования следственного аппарата органов внутренних дел и, в частности, деятельность руководителей следственных подразделений, считаю, что полномочия их должны быть существенно расширены. Целесообразно наделить начальника следственного отдела правом отмены незаконных постановлений подчинённых следователей о прекращении уголовного дела и приостановлении предварительного следствия. Это позволит усилить контроль за расследованием, даст возможность оперативно реагировать на нарушения подчинённых следователей».

Этой позиции придерживается и А. Пиюк, который также предлагает наделить начальника следственного отдела правом отменять несоответствующие обстоятельствам дела постановления следователя. Также он считает, что, если руководить предварительным расследованием и утверждать обвинительное заключение будет не прокурор, а начальник следственного отдела, существенно уменьшится зависимость государственного обвинителя от позиции предварительного расследования. Такое нововведение, по его мнению, позволит также более объективно и беспристрастно разрешать конфликты, возникающие между обвинением и защитой на предварительном следствии.

УПК России восполнил в себе указанную проблему. Так, полномочия начальника следственного отдела (ст. 39 УПК России) дополнились содержанием: «отменять необоснованные постановления следователя о приостановлении предварительного следствия» (п. 2 ч.1 ст. 39), а также «вносить прокурору ходатайство об отмене иных незаконных или необоснованных постановлений следователя» (п. 3 ч. 1 ст. 39 УПК РФ)1.

Однако при более детальном изучении проблемы можно констатировать, что вряд ли недостаток ответственности у начальников следственных подразделений можно объяснить недостатком у них процессуальных полномочий. Так же как и упущения в прокурорском надзоре трудно оправдать избытком полномочий и обязанностей у прокурора.

Обязательное вмешательство прокурора в расследование носит эпизодичный характер и только в строго определённых случаях: при решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, санкционировании обыска или выемки, отстранении обвиняемого от должности, помещении подозреваемого или обвиняемого в лечебные учреждения для проведения судебно-психиатрических экспертиз, даче согласия на прекращение уголовного дела по нереабилитирующим основаниям и, наконец, при утверждении обвинительного заключения или постановления о направлении дела в суд для рассмотрения вопроса о применении принудительных мер медицинского характера, направлении дела на рассмотрение суда.

Во всех остальных случаях по закону истребование и проверка дел, принятие по ним процессуальных решений определяется усмотрением надзирающего прокурора. Поэтому прокурорский надзор является дополнительной процессуальной гарантией обеспечения надлежащего режима законности предварительного расследования, соблюдения конституционных и процессуальных гарантий и прав личности в уголовном судопроизводстве.

Совсем иное положение у начальника следственного отдела, который повседневно и непосредственно должен осуществлять свои процессуальные функции ведомственного контроля за расследованием по каждому делу. Этот ведомственный контроль является ни чем иным, как формой процессуального руководства предварительным следствием.

Согласно ст. 39 УПК РФ начальник следственного отдела вправе: 1) проверять материалы уголовного дела; 2) давать следователю указания о направлении расследования, производстве отдельных следственных действий, привлечении лица в качестве обвиняемого, об избрании в отношении подозреваемого, обвиняемого меры пресечения, о квалификации преступления и об объеме обвинения.

Указания начальника следственного отдела по уголовному делу даются в письменном виде и обязательны для исполнения следователем, но могут быть обжалованы им прокурору. Обжалование указаний не приостанавливает их исполнения, за исключением случаев, когда указания касаются изъятия уголовного дела и передачи его другому следователю, привлечения лица в качестве обвиняемого, квалификации преступления, объема обвинения, избрания меры пресечения, а также производства следственных действий, которые допускаются только по судебному решению. При этом следователь вправе представить прокурору материалы уголовного дела и письменные возражения на указания начальника следственного отдела.

По закону начальник следственного отдела обязан осуществлять контроль за своевременностью действий следователя по раскрытию и предупреждению преступлений, принятию мер для наиболее полного, всестороннего и объективного производства предварительного следствия и т.д.

Контроль за своевременностью действий следователей означает постоянное за ними наблюдение, чтобы выполняемые ими действия (и не только чисто процессуального характера, но и организационные) обеспечивали раскрытие расследуемого преступления, принимались меры для наиболее полного, всестороннего и объективного исследования всех обстоятельств.

А.М. Ларин писал, что ни одно дело не может поступить в суд без направления прокурору, участие начальника следственного отдела в каждом уголовном деле отнюдь не обязательно. В отличие от прокурора начальник следственного отдела не участвует в судебном разбирательстве по уголовным делам и не может с той же остротой ощущать пробелы, ошибки предварительного следствия, обнаруживаемые в суде, а потому уступает прокурору в видении судебной перспективы дела. Участие начальника следственного отдела в процессуальном руководстве деятельностью следователей как будто облегчает работу прокурора в этом же направлении. Но при этом прокурор оттесняется от следственной работы, его руководящая роль снижается.

Анализ положений ст. 39 УПК России позволяет сказать, что основной формой реагирования при осуществлении ведомственного контроля - дача письменных указаний следователю. Однако практика показывает, что нередко количество даваемых прокурором указаний следователям не своего ведомства значительно превышает количество указаний руководителей следственных подразделений.

Процессуальная самостоятельность следователя - полномочия, защищающие внутреннее убеждение следователя и позволяющие следователю настаивать на собственном мнении. Тем не менее, следователи состоят в следственных подразделениях различных ведомств, а значит, за ними осуществляется и процессуальный, и административный контроль. Так, в органах прокуратуры, прокурор - не только орган надзора, но и руководитель в административном порядке. Он назначает следователя на должность, освобождает от неё, налагает дисциплинарные взыскания. К тому же он вправе проводить любые следственные действия и принять к своему производству любое уголовное дело. Практика свидетельствует о том, что следователи, находясь в административном подчинении прокуроров, крайне редко пользуются своим правом обжалования указаний прокурора.

Также начальники органов внутренних дел вправе осуществлять административное руководство и контроль за деятельностью следователя. Они не вправе вмешиваться в решение следователем процессуальных вопросов, но давление с их стороны, тем не менее, имеет место.

На данном этапе от правильно организованного прокурорского надзора за соблюдением законности и ведомственного процессуального контроля со стороны начальника следственного отдела в стадии предварительного расследования зависит обеспечение действительной процессуальной самостоятельности следователя. Одновременно это будет способствовать повышению персональной ответственности следователя за законность и обоснованность каждого из принимаемых и выполняемых им процессуальных решений и действий. Поэтому важно отметить, что в процессе расследования взаимоотношения следователя независимо от ведомственной принадлежности, со своим начальником должны носить не административный, а процессуальный характер, чётко регламентированный законом.

И всё же думается, что только создание вневедомственного следственного аппарата реально обеспечит процессуальную самостоятельность следователю.

следователь дознаватель угол

Введение

Глава 1 Общая характеристика процессуальной самостоятельности следователя с. 12-70

1. Становление и развитие процессуальной самостоятельности следователя С. 12-26

2. Понятие и пределы процессуальной самостоятельности следователя С. 27-57

3. Процессуальные полномочия следователя и их закрепление в действующем законодательстве С.57- 70

Глава 2 Самостоятельность следователя при производстве процессуальных действий С. 71-118

1. Общие правила производства процессуальных действий на досудебных стадиях уголовного судопроизводства С.71 -90

2. Проявление процессуальной самостоятельности следователя при производстве следственных и иных процессуальных действий С.90-118

Глава 3 Самостоятельность следователя при заявлении ходатайств и принятии процессуальных решений С.119-180

1. Ходатайства в системе процессуальных полномочий следователя С.119-130

2. Самостоятельность следователя при принятии процессуальных решений на стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования С. 130-180

Заключение с.181-189

Список использованной литературы с. 190-211

Приложения С.212-218

Введение к работе

Актуальность темы исследования. В качестве назначения уголовного судопроизводства в ст. 6 УПК РФ определены защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, а также защита личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Указанная норма пронизывает все содержание деятельности органов и должностных лиц уголовного судопроизводства, нацеливает их на реализацию поставленных задач и одновременно на всемерную защиту личности от противоправного воздействия со стороны кого бы то ни было.

Следователь является одним из основных участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения. Именно на него возложена важная задача возбуждения уголовных дел при обнаружении признаков преступлений, осуществление предварительного расследования и подготовки материалов уголовного дела с тем, чтобы суд имел возможность вынести по данному уголовному делу законный, обоснованный и справедливый приговор.

Законодатель наделил следователя широким спектром полномочий, соответствующим его действительно важной роли в досудебном процессе. Вместе с тем следователь - это не единственный участник уголовного судопроизводства, осуществляющий свои полномочия на стадиях возбуждения уголовного дела и предварительного расследования. Весьма важное значение имеет не только реализация следователем своих полномочий, но и его взаимодействие с иными органами и должностными лицами (прокурором, начальником следственного отдела, судом). Именно в таком взаимодействии и проявляется процессуальная самостоятельность следователя как лица, ответственного за ход и результаты своей деятельности.

Актуальность темы настоящего исследования повышает тот факт, что процессуальная самостоятельность следователя многие годы служила краеугольным камнем его полномочий, свидетельствовала о той важной роли, которую государство и общество отводили и отводят следователю в деле борьбы с преступностью. В настоящее же время сложилась весьма парадоксальная ситуация, когда наряду с провозглашением процессуальной самостоятельности следователя это понятие по сути подменяется тезисом о независимости следователей от иных органов государственной власти и местного самоуправления. С другой стороны, процессуальная самостоятельность следователя не безгранична. В своей деятельности он должен соблюдать установленные законом границы и не вторгаться в компетенцию иных органов и должностных лиц уголовного судопроизводства. Установлению таких границ, а в ряде случаев и их корректировке посвящено настоящее исследование.

Степень разработанности темы исследования. Вопросы, в той или иной мере касающиеся темы диссертационного исследования, освещались в трудах многих научных работников. Различные аспекты процессуальной самостоятельности следователя исследовали в своих трудах такие ученые, как Ю.Н. Белозеров, В.П. Божьев, В.Н. Григорьев, А.П. Гуляев, С.П.Ефимичев, Н.В, Жогин, Л.М. Карнеева, А.А. Клейн, Л.Д. Кокорев, Н.П.Кузнецов, A.M. Ларин, И.М. Лузгин, П.А. Лупинская, Ю.В. Манаев, И.Л.Петрухин, А.Б. Соловьев, В.А. Стремовский, М.С. Строгович, Ф.Н.Фаткуллин, Г.П. Химичева, О.В. Химичева, С.А. Шейфер и другие авторы.

Вместе с тем, как показало изучение литературы, она в большинстве своем либо посвящена более широкой проблематике (например, вопросам, касающимся полномочий следователя), либо, наоборот, имеет достаточно узкое предназначение (это касается отдельных полномочий данного должностного лица). Кроме того, большинство работ было подготовлено до принятия ныне действующего УПК РФ.

В связи с изложенным представляется, что монографическое исследование, посвященное процессуальной самостоятельности следователя, является весьма своевременным и позволит разрешить достаточно важную научную задачу.

Целью диссертационного исследования является разработка
теоретических положений, раскрывающих процессуальную

самостоятельность следователя как одного из основных участников уголовного судопроизводства, представляющих сторону обвинения, определение границ самостоятельности при производстве следственных и иеіьіх процессуальных действий, а также создание оптимального механизма взаимодействия следователя с иными участниками досудебного производства.

Цель исследования обусловила необходимость постановки и разрешения ряда задач:

выявление сущности процессуальной самостоятельности следователя как основного отправного положения, характеризующего его процессуальный статус;

установление пределов процессуальной самостоятельности следователя;

выявление и разрешение проблем, возникающих в ходе реализации следователем своей процессуальной самостоятельности при производстве следственных и иных процессуальных действий;

выявление и разрешение проблем, возникающих в процессе заявления следователем ходатайств и принятия решений в досудебном уголовном судопроизводстве;

обоснование предложений, направленных на обеспечение процессуальной самостоятельности следователя;

выдвижение и обоснование комплекса мер организационного характера, а также конкретных предложений по внесению в УПК РФ

6 изменений, направленных на обеспечение процессуальной самостоятельности следователя.

Объектом исследования являются правоотношения, возникающие в ходе реализации следователем полномочий, обеспечивающих его процессуальную самостоятельность. В качестве предмета исследования выступают нормы уголовно-процессуального права, закрепляющие процессуальную самостоятельность следователя, а также обеспечивающие реализацию следователем своих полномочий в уголовном судопроизводстве.

Методология и методика исследования. Методологической основой исследования являются положения философии как общего метода научного познания, а также логический, догматический, сравнительно-правовой методы, метод системного анализа, социологический и иные методы. Теоретической основой исследования стали труды ученых в области общей теории государства и права, уголовного, уголовно-процессуального права, а также философии, логики, криминологии и других наук.

Теоретическую основу исследования составляют содержащиеся в трудах по философии, логике, теории и истории государства и права, теории уголовного процесса, международного, конституционного и других отраслей права требования, предъявляемые к следователю как одному из основных участников уголовного судопроизводства со стороны обвинения. Так, были использованы труды Р.С. Белкина, В.П. Даневского, А.С. Кобликова, А.Ф.Кони, И.Я. Фойницкого, С.С. Алексеева, B.C. Нерсесянца, П.А.Лупинской, Я.О. Мотовиловкера, И.Л. Петрухина, Н.Н. Полянского, М.С. Строговича, А.Л. Цыпкина, М.А. Чельцова, П.С. Элькинд и других научных деятелей.

Нормативная и информационная база исследования. Нормативной основой работы является Конституция РФ, УК РФ, УПК РФ, иные федеральные законы, международные договоры, ратифицированные Российской Федерацией, подзаконные нормативные правовые акты. К информационной основе относится законодательство иностранных

7 государств, разъяснения Пленума Верховного Суда РФ, а также памятники права.

Эмпирической базой исследования послужили результаты изучения 212 уголовных дел, находившихся в производстве следователей. Проведено интервьюирование 187 следователей и 34 прокуроров г. Москвы и Московской области, а также Липецкой и Белгородской областей. Достоверность и обоснованность выводов, полученных в результате исследования, подтверждается использованием надлежащей методологии, научной литературы, достаточной нормативной базы, а также эмпирическими данными, собранными в процессе работы над диссертацией.

Научная новизна исследования состоит в том, что оно является одной из первых работ, в которых процессуальная самостоятельность следователя рассматривается применительно к положениям УПК РФ. В работе выявлены проблемы, которые возникают у следователя при его взаимодействии с иными участниками досудебного производства, представляющими сторону обвинения, и выработаны предложения по их разрешению.

На защиту выносятся следующие положения:

В результате исследования теоретических и практических аспектов деятельности следователя обоснован вывод о том, что процессуальная самостоятельность следователя представляет собой совокупность нормативных предписаний, обеспечивающее возможность осуществления данным должностным лицом процессуальных действий и принятия процессуальных решений по своему внутреннему убеждению, основанному на законе и совести.

Сделан вывод о том, что в истории отечественного уголовного судопроизводства процессуальная фигура следователя характеризовалась самостоятельностью, что обеспечивало полное и своевременное расследование уголовных дел. Исходя из этого, сформулированы и обоснованы предложения по совершенствованию механизма

8 предварительного расследования, в котором следователь будет занимать одно из ключевых мест.

3. Соотношение понятий «полномочия» и «компетенция»
применительно к процессуальной самостоятельности следователя позволяет
сделать вывод о том, что полномочия определяют круг тех действий и
решений, которые вправе осуществлять (принимать) следователь, а
компетенция отграничивает полномочия следователя от полномочий иных
органов и должностных лиц уголовного судопроизводства.

4. При реализации следователем полномочий, обусловливающих его
процессуальную самостоятельность, он в любом случае не должен нарушать
предписания закона, а также правомерные требования иных участников
уголовного судопроизводства.

5. Установлены пределы процессуальной самостоятельности
следователя, обеспечивающие исполнение следователем письменных
указаний прокурора, начальника следственного отдела, которые были даны в
пределах имеющихся у них полномочий.

6. Обоснован вывод о том, что при производстве процессуальных
действий или принятии процессуальных решений следователем по
письменному указанию прокурора, то ответственность за законность и
обоснованность этого действия (решения) должен нести не только
следователь, но и прокурор. Одновременно за следователем остается право
обжаловать данные письменные указания вышестоящему прокурору.

7. Сделан вывод, согласно которому процессуальная
самостоятельность следователя проявляется не только в том, что он имеет
возможность осуществлять процессуальные действия и принимать
процессуальные решения, но и в его взаимодействии с иными органами и
должностными лицами уголовного судопроизводства.

8. Предложено внести ряд изменений и дополнений в УПК РФ:

Статью 25 УПК РФ дополнить частью второй: «2. При несогласии с решением следователя прокурор выносит постановление об отказе в даче

9 согласия на прекращение уголовного дела». Аналогичной нормой дополнить ст. 28 УПК РФ;

дополнить статью 29 УПК РФ частью 2.1 следующего содержания: «В ходе досудебного производства суд принимает решения, перечисленные в части второй настоящей статьи, по ходатайству следователя, согласованному с прокурором»;

в статье 38 УПК РФ пункты 1-3 части второй изложить в редакции: «2. Следователь уполномочен: 1) разрешать вопрос о возбуждении уголовного дела в порядке, установленном настоящим Кодексом; 2) принимать уголовное дело к своему производству или передавать его прокурору с соблюдением подследственности, предусмотренной статьей 151 настоящего Кодекса; 3) самостоятельно направлять ход расследования, а также принимать решения о производстве следственных и иных процессуальных действий, задержании лица по подозрению в совершении преступления, избрании меры пресечения, применении иных мер процессуального принуждения, за исключением случаев, когда для этого требуется получение судебного решения и (или) санкции прокурора...»;

часть первую статьи 39 УПК РФ дополнить пунктом 4:

«1. Начальник следственного отдела уполномочен: ...4) передавать уголовное дело от одного следователя другому с обязательным указанием оснований такой передачи».

часть третью статьи 153 УПК РФ изложить в редакции: «3. Соединение уголовных дел производится на основании постановления прокурора, следователя или дознавателя»;

статью 166 УПК РФ дополнить частью 3.1: «Если следственное действие производилось по письменному указанию прокурора, в протоколе делается соответствующая отметка».

Часть вторую статьи 189 УПК РФ изложить в редакции: «2. Следователь вправе использовать тактические приемы допроса по

10 собственному усмотрению, за исключением наводящих вопросов, а также приемов, противоречащих действующему законодательству»;

Часть четвертую статьи 173 изложить в редакции: «4. Повторный допрос обвиняемого в случае отказа обвиняемого от дачи показаний на первом допросе производится в общем порядке, установленном настоящим Кодексом. При повторном допросе обвиняемого лицу разъясняются его права, предусмотренные частью четвертой статьи 47 настоящего Кодекса».

Теоретическое значение исследования состоит в том, что в работе в результате обобщения и анализа имеющегося научного материала обоснованы теоретические положения, раскрывающие процессуальную самостоятельность следователя как исходное требование, обеспечивающее позитивную реализацию его полномочий. Диссертационное исследование может составить основу для разработки механизма обеспечения процессуальной самостоятельности следователя. Автор в результате проведенного исследования предложил и обосновал комплекс изменений в действующее законодательство.

Практическое значение исследования состоит в том, что сформулированные в диссертации выводы могут быть использованы в правоприменительной деятельности при организации и осуществлении досудебного уголовного судопроизводства. Результаты исследования также могут использоваться в учебном процессе.

Апробация результатов исследования происходила в форме обсуждения диссертационных материалов на научно-практических конференциях, подготовки научных публикаций, внедрения соответствующих разработок в учебный процесс, нормотворческую и правоприменительную деятельностью.

Основные положения и выводы диссертации доложены автором на научно-практических семинарах и конференциях, проводившихся в Московском университете МВД России (2004, 2005 г.), а также на научно-практической конференции, проводившейся в Тульском государственном

университете (2005 г.). Основное содержание работы изложено в 3 научных публикациях.

Структура и объем работы обусловлены целью и задачами исследования. Работа состоит из введения, трех глав, включающих в себя семь параграфов, заключения, списка литературы и двух приложений.

Становление и развитие процессуальной самостоятельности следователя

Изучение истории становления и развития процессуальной самостоятельности следователя в России имеет весьма важное значение, поскольку полученные результаты могут быть использованы при разрешении многих проблем современности. В частности, это позволит выявить истоки закрепленного в действующем законодательстве положения о процессуальной самостоятельности следователя, установить пределы такой самостоятельности, а также определить, каким образом процессуальные полномочия следователя соотносятся с полномочиями иных органов и должностных лиц уголовного судопроизводства.

В период развития российской государственности, обозначаемый как дореформенный (т. е. до Судебной реформы 1961-1864 г.г.), процессуальной фигуры следователя не существовало. Хотя досудебное производство по различным категориям преступлений существовало, данными полномочиями были наделены различные должностные лица, в частности, сотрудники полиции, различных комиссий, расследовавших отдельные категории преступлений, прокурорские чины, и др. Более того, полиция осуществляла и разбирательство по маловажным делам.

Относительно деятельности полиции по осуществлению предварительного расследования А.Ф. Кони высказался следующим образом: «Безотчетный произвол, легкомысленное лишение свободы, напрасное производство обысков, отсутствие ясного сознания о действительном составе преступления, неумелость и нередко желание «покормиться», «выслужиться» или «отличиться» были характерными признаками производства таких следственных действий, причем ввиду того, что собственное признание обвиняемого считалось законом за «лучшее доказательство всего света», бывали случаи добывания его истязаниями и приемами замаскированной пытки».

Законом от 8 июня 1860 г. следственная часть была изъята из ведения общей полиции, включена в судебное ведомство и подчинена министру юстиции. Обязанность производства следствия возлагалась на особых судебных следователей, утверждаемых в должности непосредственно министром юстиции. Таким образом, судебная власть отделялась от исполнительной, которая в своей деятельности ограничивалась «исключительно полицейскими обязанностями».

Впервые следователь как должностное лицо, обладавшее широкими полномочиями в сфере уголовного судопроизводства, был обозначен в Уставе уголовного судопроизводства 1864 г.4 Данную процессуальную фигуру можно оценить весьма неоднозначно. С одной стороны, следователь именовался «судебным следователем», что обосновывало его непредвзятость по отношению к предварительному расследованию. По должности следователь был подчинен окружному суду, а не прокурору, представлявшему обвинительную власть5. С другой стороны, судебный следователь контролировал действия должностных лиц полиции, которые осуществляли дознание по различным категориям уголовных дел. Именно от судебного следователя зависело направление предварительного следствия. Только окружной суд по представлению судебного следователя мог приостановить или прекратить производство по уголовному делу или дать ему другое направление. Кроме того, «судебное место» разрешало все сомнения и затруднения, которые возникали у судебного следователя в ходе досудебного производства. Суд имел право требовать от судебного следователя письменные сведения о положении производимого им следствия в случае жалобы на неправильное задержание лица, если следствие производилось в другом городе.

При производстве предварительного следствия судебный следователь в силу ст. 264-265 Устава был обязан с полным беспристрастием выяснять как обстоятельства, уличающие обвиняемого, так и обстоятельства, его оправдывающие. Только протоколы, которые были составлены судебным следователем, могли быть использованы в суде, а содержащиеся в них сведения признавались доказательствами. Протоколы органов дознания доказательственного значения не имели.

Понятие и пределы процессуальной самостоятельности следователя

Процессуальная самостоятельность следователя как нормативное положение закреплена в ст. 38 УПК РФ. Вместе с тем и она имеет свои пределы, наличие которых обусловлено как собственными полномочиями следователя, так и возможностью воздействия на следователя со стороны иных участников уголовного судопроизводства.

Большинство авторов процессуальную самостоятельность определяют как элемент его полномочий, состоящий в праве самостоятельно принимать все решения о направлении предварительного следствия и производстве следственных действий и полной ответственности за их законное и своевременное проведение1. Как указывает профессор В.П. Божьев, «...наделение следователя самостоятельностью в решении разнообразных вопросов в ходе проведения расследование - необходимое условие выполнение возлагаемых на него обязанностей. Без свободы выбора ни следователь, ни прокурор не могут осуществлять своих уголовно-процессуальных обязанностей». Однако, по нашему мнению, понятия «процессуальная самостоятельность следователя» и «полномочия следователя» соотносятся между собой как философские категории «причина» и «следствие». Наличие у следователя процессуальной самостоятельности является исходным положением, определяющим его процессуальные полномочия. Там, где процессуальная самостоятельность следователя ограничивается, ограничиваются и его полномочия (пример, при получении судебных решений на производство следственных действий, указанных в ч. 2 ст. 29 УПК РФ следователь обращается в суд с ходатайством, получив на это согласие прокурора).

Действуя в пределах предоставленной ему законом процессуальной самостоятельности, следователь вправе выбирать различные варианты поведения из числа дозволенных. Нельзя не заметить, что на выбор вариантов поведения следователя влияют самые разнообразные факторы. Авторы обоснованно выделяют в качестве главных из них следующие: социально-политические условия, в которых действует данная система судоустройства и судопроизводства; задачи, поставленные перед этой областью государственной деятельности и принимаемые в ней решения; уровень правового регулирования по принятию решений; особенности правил принятия решений; гносеологические принципы, лежащие в основе познания фактических оснований решений; идеологическое обеспечение правоприменения (правосознание, правовая культура); социально-психологическая детерминация решений, психологический механизм действия правовых и моральных норм, мотивация решений; ценностная детерминация в профессиональной ориентации правоприменителя; личностные свойства лица, принимающего решения (образование, возраст, стаж работы, профессиональные знания, умения, навыки); и, наконец, условия труда, загруженность, техническое и научное оснащение, научная организация труда и др.

Мы также в целом согласны с Н.И. Кулагиным, который считает, что наличие у следователя процессуальной самостоятельности поможет ему эффективнее защищать права и законные интересы потерпевших от преступлений, а также тех лиц, которые их совершили. Вместе с тем следует дополнить, что самостоятельность следователя не может быть безграничной, иначе она превратится в бесконтрольность и, как следствие, в безответственность.

Представляется, что существуют два фактора, которые создают надлежащий режим пользования следователем своей процессуальной самостоятельностью.

Первый из них прямо закреплен в законе в виде правовых норм, устанавливающих «внешние границы» самостоятельности. Это -предписания закона, которые устанавливают пределы компетенции следователя при производстве по конкретному уголовному делу. Например, если следователь, пользуясь своей самостоятельностью, допустил нарушение закона в конкретной правоприменительной ситуации, это одновременно нарушает и предписания закона, и положение п. 3 ч. 2 ст. 38 УПК РФ.

Вторая составляющая режима использования следователем своей процессуальной самостоятельности заключается в том, что он не вправе нарушать правомерные требования иных участников уголовного судопроизводства - как органов и должностных лиц, так и лиц, вовлеченных в производство по уголовному делу.

Общие правила производства процессуальных действий на досудебных стадиях уголовного судопроизводства

Исследуя пределы процессуальной самостоятельности следователя, видится целесообразным выделить общие правила производства процессуальных действий и выработать предложения по оптимальному их формулированию.

В соответствии с п. 9 ст. 5 УПК РФ досудебное производство включает в себя уголовное судопроизводство с момента получения сообщения о преступлении до направления прокурором уголовного дела в суд для его рассмотрения по существу. Таким образом, процессуальные действия, осуществляемые в рамках досудебного производства, следователь производит на двух стадиях - возбуждение уголовного дела и предварительное расследование.

Несомненный интерес для проблематики нашего исследования представляет разграничение понятий «процессуальные действия» и «следственные действия». Под следственными действиями И.М. Лузгин понимает способ собирания, исследования и оценки доказательств. Ученый подразделяет их на две группы: «действия, содержанием которых является главным образом обнаружение, исследование и оценка доказательств» и «действия, содержанием которых является управление процессом расследования, определение его пределов, сроков и порядка проведения» . Ряд процессуалистов понимают под следственными лишь те действия, которые направлены на обнаружение, закрепление и проверку доказательств. И.Е. Быховский определяет следственное действие как «вид познавательной деятельности следователя и иных управомоченных законом лиц, осуществляемой в стадии предварительного расследования и при расследовании вновь раскрывшихся обстоятельств на основании и в соответствии с регламентированным законом порядком обнаружения, исследования, фиксации и изъятия доказательств» . С.А. Шейфер считает, что законодатель использует рассматриваемое понятие в широком и узком смысле. В первом случае - это «все процессуально значимые акты следователя». Во втором - это «действия, именуемые обычно собиранием доказательств». Б.С. Тетерин и Е.З. Трошкин выделяют три группы следственных действий: 1) «по обнаружению, закреплению, проверке и оценке доказательств»; 2) «по признанию лиц участниками процесса»; 3) «направленные на пресечение преступления, обеспечение привлечения к ответственности виновных лиц» . По нашему мнению, данные определения, несомненно, играют важную роль в формировании понятия «следственные действия». Вместе с тем в большинстве из них в данное понятие включаются не только лишь следственные, но и иные процессуальные действия, а также процессуальные решения (в частности, направленные на наделение лица тем либо иным процессуальным статусом).

Весьма полное определение следственных действий предложили А.А.Чувилев и Т.Н. Добровольская. По мнению авторов, под ними следует понимать «группу уголовно-процессуальных действий, являющихся основными средствами установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела и характеризующихся самостоятельной и детальной процедурой производства» . Вместе с тем заметим, что указание на следственные действия как на средство установления обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела, является категорией, определяющей значение данных действий, но не раскрывающей их содержания.

Представляется, что дефиницию понятия «следственные действия» можно выработать, исходя из сравнения данного термина с термином «процессуальные действия». Согласно п. 32 ст. 5 УПК РФ к разряду процессуальных относятся следственные, судебные или иные действия, предусмотренные настоящим Кодексом. Таким образом, данным термином охватываются любые действия при условии их регламентации нормами именно уголовно-процессуального права. Определения следственных действий в УПК РФ не содержится, хотя данный термин встречается в большом количестве уголовно-процессуальных норм. В ряде случаев встречается и сочетание «следственные и иные процессуальные действия». Из сопоставления указанных норм следует вывод, что данные понятия идентичными не являются, хотя и находятся по отношению друг к другу в определенной взаимосвязи.

Так, ключевыми словами в понятии «процессуальные действия» является то, что они производятся в порядке, установленном уголовно-процессуальным законодательством. Правило же, наиболее полно характеризующее следственное действие, гласит о том, что это - основной способ собирания доказательств (ч. 1 ст. 86 УПК РФ). Иными словами, следственные действия характеризуются тем, что они приоритетно направлены на исследование доказательств, т.е. на их собирание и проверку1.

Таким образом, все следственные действия являются процессуальными, так как они регламентированы УПК РФ, однако из числа процессуальных следственными являются лишь те процессуальные действия, которые направлены на собирание и проверку доказательств.

Ходатайства в системе процессуальных полномочий следователя

Процессуальная самостоятельность следователя, как уже упоминалось выше, не является безграничной. Ряд решений и действий следователя требуют получения судебного решения и (или) санкции прокурора. При этом следователь на основе имеющихся в уголовном деле доказательств формулирует вывод о целесообразности производства того либо иного следственного или иного процессуального действия, применения ряда мер процессуального принуждения, после чего доводит свое предложение до сведения государственных органов и должностных лиц, наделенных соответствующими полномочиями.

В настоящее время, как и по ранее действовавшему УПК РСФСР,.эта деятельность следователя протекает в форме заявления ходатайств. Заметим, что по изученным нами 212 уголовным делам следователи обращались с одним или несколькими ходатайствами в 187 случаях. Вместе с тем изучение УПК РФ показывает, что до настоящего времени определения сущности, правовой природы и иных вопросов, связанных с выявлением места и роли ходатайств в системе процессуальных полномочий следователя, являются дискуссионными. Название гл. 15 «Ходатайства» УПК РФ несколько шире, чем ее реальное содержание, так как в ней закреплен порядок подачи заявлений, рассмотрения и разрешения ходатайств лишь таких участников уголовного судопроизводства, как подозреваемый, обвиняемый, его защитник, потерпевший, его законный представитель, и представитель, частный обвинитель, эксперт, а также гражданский истец, гражданский ответчик, их представители (ч. 1 ст. 119 УПК РФ).

Вместе с тем непосредственно в тексте УПК РФ речь о ходатайствах, заявляемых следователем, идет во многих его статьях. Так, из содержания п. 5 ч. 2 ст. 37 УПК РФ вытекает, что следователь обращается в суд с ходатайством об избрании, отмене или изменении меры пресечения либо о производстве иного процессуального действия, которое допускается на основании судебного решения, для чего требуется вначале согласовать данное ходатайство с прокурором. В ст. 108 УПК РФ, устанавливающей порядок заключения лица под стражу, установлено право следователя на обращение в суд с соответствующим ходатайством. Аналогичная процедура используется при избрании меры пресечения в виде домашнего ареста, а также при разрешении вопроса о продлении срока содержания под стражей. Статья 165 УПК РФ, устанавливающая судебный порядок получения разрешения на производство следственного действия, детально регламентирует порядок обращения следователя с соответствующим ходатайством в суд. Помимо указанных положений закона, нормы, касающиеся подачи следователем ходатайства, закреплены в иных статьях УПК РФ (п. 5 ч. 3 ст. 38, ч. 4 ст. 65, ч. 2 ст. 91, ч. 4 ст. 94, ч. 1-2 ст. 114, ч. 1 ст. 115, ч. 3 ст. 144, ч. 5 ст. 177, ч. 3 ст. 185, ч. 3 ст. 186, ч. 1 ст. 195).

Поскольку вопросы, связанные с ограничением1 процессуальной самостоятельности следователя, во многих случаях порождаются тем, что полномочиями наделяются иные участники уголовного судопроизводства (прокурор и суд), рассмотрение проблем заявления и разрешения ходатайств следователя видится весьма актуальным и значимым как для уголовно-процессуальной теории, так и для правоприменительной практики.

Проблема заявления следователем ходатайств имеет несколько составляющих: 1) применение при заявлении ходатайства следователем своих государственно-властных полномочий; 2) правоотношения, возникающие между следователем и прокурором, получившим ходатайство для его согласования; 3) правоотношения, возникающие между следователем и судьей, которому для ходатайство поступило для рассмотрения и разрешения. Представляется, что каждый из указанных выше аспектов связан с вопросом о процессуальной самостоятельности следователя, так как все участники правоотношений должны осуществлять свои полномочия в строгом соответствии с законом и реальной необходимостью.

Прежде всего следует заметить, что в общепринятом значении этого слова ходатайство представляет собой официальную просьбу1. Именно в этом ключе слово «ходатайство» употребляет и законодатель. Исследование правовой природы и нормативного выражения ходатайства позволяет обосновать вывод, что ходатайство обладает следующими признаками: 1) оно заявляется в официальном порядке; 2) оно предъявляется тому лицу, в полномочия которого входит его разрешение; 3) ходатайство представляет собой просьбу, т.е. желание, чтобы по нему было принято конкретное решение; 4) ходатайство вызывает обязанность органа или должностного лица, к которому оно поступило, рассмотреть и разрешить его в установленном законом порядке.

Институт процессуальной самостоятельности следователя является одной из актуальных тем уголовно-процессуального права . Интерес к его изучению обусловлен противоречивостью изменений законодательства в данной сфере. С одной стороны, необходимо отметить ряд законов, снижающих зависимость следователя от прокурора.

Федеральным законом от 05.06.2007 № 87-ФЗ следователь избавлен от обязанности исполнять указания прокурора, согласовывать с ним решение о возбуждении уголовного дела, о возбуждении перед судом ходатайства, связанные с избранием мер пресечения. Оставшееся у прокурора право надзора за законностью решений, действий (бездействия) следователя и проверки всесторонности, полноты, объективности и законности проведенного расследования в конце досудебного производства процессуальную самостоятельность следователя не ограничивают.

Отметим, что надзорные полномочия прокурора по отношению к следователю значительно уже, чем по отношению к другим должностным лицам, находящимся под надзором прокуратуры. Так, например, в силу пункта 2 ч.1 ст. 22 Федерального закона от 17.01.1992 № 2202-1 «О прокуратуре Российской Федерации» (далее – Закон о прокуратуре РФ) прокурор при осуществлении надзорной деятельности вправе истребовать у руководителей и иных должностных лиц необходимые ему материалы, статистические и иные сведения. По отношению к органам предварительного следствия и следователям аналогичных полномочий прокурора российское уголовно-процессуальное право не закрепляет.

В качестве примера рассмотрим ситуацию, сложившуюся в ходе надзорной деятельности в г. Тихорецке Краснодарского края. 26.10.2012 прокурор Тихорецкой межрайонной прокуратуры направил в следственный отдел СУ СК РФ по Краснодарскому краю запрос о предоставлении материалов проверки, проводимой в стадии возбуждения уголовного дела. Запрос был проигнорирован руководителем следственного отдела (далее – СО). Через 5 дней аналогичный запрос был направлен в адрес Следственного управления СК РФ по Краснодарскому краю. 1.11.2012. в Тихорецкую межрайонную прокуратуру по факсу поступило сообщение руководителя СО СУ СК РФ по Краснодарскому краю о том, что материалы не могут быть предоставлены, поскольку находятся в производстве. Через 6 дней заместитель Тихорецкого межрайонного прокурора направил запрос о предоставлении копии итогового решения, принятого по сообщению о преступлении. 7 декабря 2012 г. из СО по факсу поступил отказ, обоснованный тем, что окончательных процессуальных решений по материалам проверки не принято, ранее принятые решения отменены.

Через 2 дня Тихорецкий межрайонный прокурор возбудил дело об административном правонарушении по ст. 17.7 КоАП, предусматривающей ответственность за умышленное невыполнение требований прокурора, вытекающих из его полномочий, установленных федеральным законом. 5.12.2012 г. постановлением мирового судьи руководитель СО была привлечена к административной ответственности и оштрафована на сумму 2 тыс. руб. Районный суд и Краснодарский краевой суд оставили решения без изменения и лишь Верховный Суд РФ Постановлением от 7.10.2013 № 18-АД13-21 решение отменил, указав на то, что запрос прокурора не был законным. Прокурор на основании п.5.1 ч.2 ст. 37 УПК имеет право запросить материалы проведенной проверки лишь в том случае, если по ее окончании приняты решения об отказе в возбуждении, о приостановлении или о прекращении уголовного дела. В рассматриваемом же случае процессуальное решение не было вынесено, следовательно, руководитель СО вправе была не выполнять требования прокурора .

Еще одним шагом к обеспечению независимости следователя от прокурора стал закон о запрете прокурору привлекать к административной ответственности по ст. 17.7 КоАП следователя, не выполнившего законные требования прокурора. Федеральным законом от 22.12.2014 № 439-ФЗ к ст.17.7 КоАП было добавлено примечание, по которому действие данной статьи не должно было распространяться на отношения, связанные с надзором за органами дознания и предварительного следствия .

До принятия данного закона Верховный Суд РФ уже в 2004 г. обозначил свою позицию о недопустимости привлечения следователей к административной ответственности по ст. 17.7 КоАП за невыполнение законных требований прокурора . Обоснования данная позиция в обзоре практики не получила.

На наш взгляд, рассматриваемый «иммунитет» следователя от привлечения к административной ответственности по ст. 17.7 КоАП должен быть исключен из российского законодательства.

Во-первых, он расходится с требованиями Закона о прокуратуре РФ.

Прокурорский надзор – важная гарантия законности и защиты прав личности в уголовном судопроизводстве. Для эффективного осуществления надзора в соответствии с Законом о прокуратуре РФ, УПК прокурор наделен полномочиями по истребованию и проверке законности и обоснованности ряда решений следователя. Часть 1 и 3 ст. 6 Закона о прокуратуре РФ не только требует безусловного исполнения требований прокурора, вытекающих из его законных полномочий, но и устанавливает правило о том, что неисполнение требований прокурора влечет установленную законом ответственность. Как указывает Саратовский областной суд в Постановлении от 13.02.2014 по делу № 4А-25/14 это является гарантией исполнения должностным лицом своей обязанности, так как требования прокурора направлены на осуществление возложенных на него функций .

Во-вторых, данная особенность правового статуса следователя, не имеет разумного обоснования. В существующей редакции полномочия прокурора не посягают на самостоятельность следователя. Цель прокурорского надзора в данной сфере – обеспечение законности и защита прав человека и гражданина в ходе уголовного судопроизводства . Аналогичные цели прокурор ставит при надзоре за другими видами государственных органов, включая, например, те, которые осуществляют оперативно-розыскную деятельность. Чем принципиальным при исполнении своих профессиональных обязанностей следователь отличается от сотрудника оперативного подразделения, налогового инспектора или руководителя Управления ФНС по субъекту РФ, которые могут привлекаться к административной ответственности за отказ выполнить законные требования прокурора . На наш взгляд, ничем, и, следовательно, они все должны нести одинаковую ответственность за совершение однородных противоправных действий. Сегодня же законодатель фактически разрешает следователю игнорировать требования прокурора: ответственности за это не будет, если позиция следователя согласована и одобрена вышестоящим руководством.

В-третьих, обсуждаемая норма необоснованно сокращает эффективность прокурорского надзора. Если сопоставить прокурорский надзор с иными видами контроля за деятельностью следователя, предусмотренными УПК: ведомственным и судебным, то очевидно это различие: руководитель СО, а также суд, как обладают правом по отмене незаконных и (или) необоснованных решений следователя, так и имеют рычаги воздействий на него (дисциплинарную или уголовную ответственность), лишь у прокурора нет возможности обеспечить исполнение своих требований. Даже предусмотренный ч.6 ст. 37 УПК порядок не предусматривает каких-либо форм ответственности для ситуаций, когда Генеральный прокурор РФ установит нарушение закона в действиях органов и должностных лиц, осуществляющих предварительное следствие, а последние откажутся выполнять требования Генерального прокурора РФ.

Вышеуказанное расширение гарантий независимости следователя от прокурора сопровождалось усилением зависимости следователя от руководителя СО. Современное процессуальное законодательство в этой части гораздо меньше соответствует принципу самостоятельности следователя, чем советское.

Так, полномочия руководителя СО включают в себя гораздо больший круг полномочий по контролю за следователем, чем ранее обладал начальник СО по ст. 127.1 УПК РСФСР. В ст. 39 УПК закреплены новые полномочия по проверке материалов проверки сообщений о преступлениях или материалов уголовного дела, отмене незаконных и (или) необоснованных постановлений следователя, даче следователю указаний о направлении расследования, об избрании в отношении обвиняемого (подозреваемого), меры пресечения, утверждению постановления следователя о прекращении уголовного дела, а также об осуществлении государственной защиты, продлении до десяти суток срок рассмотрения следователем сообщения о преступлении и др.

Таким образом, действующее законодательство наделило руководителя СО самыми широкими полномочиями по контролю за деятельностью следователя. Он вправе не только отменять незаконные и (или) необоснованные постановления следователя, но и: давать ему указания по делам, находящимся в его производстве; поручать проведение следствия по конкретному делу, а также изымать дело из производства одного следователя и передавать другому; разрешать продление срока следствия, а также обращение в суд с ходатайством о применении меры пресечения или проведении следственного действия, для которого требуется судебное решение и т.д.

Обратим внимание на ряд недостатков процессуального закона в части регламентации такого ведомственного контроля.

1) П.1 и 6 ч.1 ст. 39 УПК содержит одинаковые полномочия руководителя СО по изъятию уголовного дела у следователя, в производстве которого оно находилось. Пункт 1 сформулирован настолько широко, что включает в себя и право отстранять следователя от производства расследования в случаях выявления нарушений следователем норм УПК. При этом, на наш взгляд, нет оснований толковать п.6 ч.1 ст. 39 УПК как разрешающий в целом отстранять следователя, как должностное лицо правоохранительного органа, от выполнения им своей работы по осуществлению расследования по всем находящимся в его производстве делам. Регулирование порядка и оснований для временного отстранения сотрудника правоохранительного органа от выполнения своих обязанностей осуществляется в иных нормативных актах, например, применительно к следователям МВД РФ, в ст. 73 Федерального закона от 30.11.2011 № 342-ФЗ , а также Приказе МВД России от 25.06.2012 № 630 . Ни в одном из вышеуказанных документов нет ссылок на возможность отстранения следователя от должности по основанию, указанному в п.6 ч.1 ст. 39 УПК. Кроме того, такое толкование прямо противоречит назначению ст. 39 УПК – регламентировать процессуальные полномочия руководителя СО, т.е. полномочия, связанные с возбуждением и расследованием конкретных дел, находящихся в производстве подчиненных ему следственных подразделений. С учетом этого назначения следует толковать и п.6. Аналогичную позицию занимает и Г.М. Меретуков, который отмечает, что отстранение следователя от проведения расследования касается конкретного дела, в котором допущены нарушения закона, и не означает отстранения следователя вообще от всех дел .

С учетом вышеуказанного, включение в перечень процессуальных полномочий руководителя СО аналогичных полномочий излишне. К тому же это может ввести в заблуждение правоприменителя с учетом похожести терминов «отстранение следователя от производства расследования» (п.6 ч.1 ст. 39 УПК) и «временное отстранение сотрудника от выполнения служебных обязанностей» (ст. 73 Федерального закона от 30.11.2011 № 342-ФЗ).

2) Часть третья ст. 39 УПК предусматривает право следователя обжаловать указания руководителя СО руководителю вышестоящего СО. Применение данного права ставит вопрос о толковании термина «указания». Толковый словарь русского языка разъясняет смысл данного слова следующим образом: «Наставление, разъяснение, указывающее, как действовать» . Если понимать указания руководителя СО в таком, широком, смысле слова, то получается, что любые решения руководителя СО, содержащие в себе указание, что должен сделать следователь: принять дело к своему производству, передать дело руководителю СО, а также указания, перечисленные в п.3 ч.1 ст. 39 УПК, могут быть обжалованы в порядке, предусмотренном ч.3 ст. 39 УПК. Можно толковать термин «указания» в ч.3 ст. 39 УПК, и как включающий в себя лишь собственно указания, предусмотренные п.3 ч.1 ст. 39 УПК .

На наш взгляд, правильным является широкое толкование термина «указание». Это согласуется с п.7 ч.1 ст. 39 УПК, предусматривающим право вышестоящего руководителя СО отменять незаконные и (или) необоснованные постановления нижестоящего руководителя СО в порядке, установленном УПК. Поскольку нигде больше, кроме ч.3 ст. 39 УПК, не закрепляется порядок отмены постановлений руководителя нижестоящего СО, можно сделать вывод: толкование взаимосвязанных ч.3 и п.7 ч.1 ст. 39 УПК позволяет следователю обжаловать любые постановления руководителя СО, которые возлагают на следователя какие-либо обязанности. Поскольку п.25 ч.1 ст. 5 УПК под постановлением понимает любое решение руководителя СО, принятое в ходе досудебного производства, любое из решений, принятых руководителем в соответствии с ч.1 ст. 39 УПК может быть предметом ведомственного контроля по жалобе (письменным возражениям) следователя.

Такое толкование закона выявлено нами и при анализе судебной практики.

Так, 23.06.2009 следователю ГСУ при ГУВД по Нижегородской области постановлением начальника отдела СЧ ГСУ было поручено расследование уголовного дела по ч.2 ст. 228 УК РФ. 24.06.2009, ссылаясь на отсутствие опыта в расследовании дел в сфере оборота наркотических средств, а также наличие в производстве 4 других дел, следователь отказался принять новое дело к своему производству. 29.07.2009 по результатам служебной проверки в отношении следователя был вынесен приказ о наложении дисциплинарного взыскания в виде строгого выговора. Следователь обжаловала данный приказ в Нижегородский районный суд г. Нижнего Новгорода, который 19.11.2009 отказал ей в признании приказа незаконным. В обоснование своего решения суд указал, что истец не обжаловал в законном порядке постановление о поручении расследования уголовного дела. Указания руководителя СО даются в письменном виде и могут быть обжалованы следователем руководителю вышестоящего СО. В соответствии с должностной инструкцией следователя по особо важным делам отдела по расследованию тяжких преступлений против личности и собственности СЧ ГСУ при ГУВД по Нижегородской области следователь обязана была принять уголовное дело к своему производству, а также подчиняться руководителям следственной части, выполнять письменные указания, данные в порядке ст. 39 УПК . Как видно из мотивировочной части решения, суд приравнивает указания к любым решениям руководителя, выносимым по ст. 39 УПК, которые обязательны для следователя.

На наш взгляд, для придания положениям ч.3 ст. 39 УПК большей определенности необходимо заменить в ней термин «указания» на «постановления».

Библиографический список

1. Горюнов В.В. Процессуальная самостоятельность следователя в свете реформы следственного аппарата // Российский следователь. 2012. № 19. С. 13 – 16.
2. Постановление Верховного Суда РФ от 07.10.2013 № 18-АД13-21 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
3. Калинкин Ю.А., Шигуров А.В. Производство в стадии подготовки уголовного дела к судебному заседанию по УПК РФ: вопросы теории и практики. Саранск, 2006.
4. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2004 года [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
5. Постановление Саратовского областного суда от 13.02.2014 по делу № 4А-25/14 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
6. Шигуров А.В. Проблемы реализации на предварительном слушании норм о гласности судебного разбирательства и неизменности состава суда // Социально-политические науки. 2013. № 3. С. 60-63.
7. Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 26.02.2006 № А69-3475/05-11-10-Ф02-526/06-С1 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
8. Федеральный закон от 30.11.2011 № 342-ФЗ «О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
9. Приказ МВД России от 25.06.2012 № 630 «Об утверждении Порядка временного отстранения сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации от выполнения служебных обязанностей» [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
10. Меретуков Г.М. Участие руководителя следственного органа в производстве предварительного следствия следственной группой // Общество и право. 2010. № 2. С. 170.
11. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка [Электронный ресурс]. URL: http://ozhegov.textologia.ru/definit/ukazanie/?q=742&n=184979
12. Шигуров А.В. Проблемы регулирования порядка проведения следственных действий, сопровождающихся изъятием электронных носителей информации // Библиотека криминалиста. Научный журнал. 2013. № 5 (10). С. 135-140.
13. Определение Нижегородского областного суда от 30.03.2010 по делу № 33-2574/2010 [Электронный ресурс]. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

Напомним, что в соответствии с ч. 1 ст. 38 УПК РФ следователь является должностным лицом, уполномоченным в пределах своей компетенции, предусмотренной УПК РФ, осуществлять предварительное следствие по уголовному делу .

Указанные кратко в законе полномочия следователя позволяют нам говорить в целом о достаточной процессуальной самостоятельности следователя при осуществлении такой важной государственной функции, как расследование преступлений.

Как правильно писал в свое время известный советский процессуалист М. С. Строгович: «Следователь - самостоятельная процессуальная фигура, самостоятельный субъект уголовно-процессуальной деятельности, наделенный широкими полномочиями для успешного ведения

следствия, для изобличения совершивших преступление лиц и несущий обязанности вести следствие на основе законности, с соблюдением прав и законных интересов участвующих в деле лиц» 1 .

Обратим внимание, что еще М. С. Строгович подчеркивал, что следователь является самостоятельной процессуальной фигурой в уголовном судопроизводстве. Это мнение известного ученого было основано на норме ч. 2 ст. 127 УПК РСФСР, в которой было указано: «В случае несогласия следователя с указаниями прокурора о привлечении в качестве обвиняемого, о квалификации преступления и объеме обвинения, о направлении дела для предания обвиняемого суду или о прекращении дела следователь вправе представить дело вышестоящему прокурору с письменным изложением своих возражений. В этом случае прокурор или отменяет указания нижестоящего прокурора, или поручает производство следствия по этому делу другому следователю».

О процессуальной самостоятельности следователя правильно пишет также и Л. М. Багмет: «Процессуальная самостоятельность следователя - залог беспристрастного расследования преступлений, которое будет осуществляться в условиях, когда следователь согласно своему внутреннему убеждению и материалам уголовного дела, в соответствии с духом закона уполномочен решать важнейшие вопросы следствия» .

А вот некоторые современные авторы полностью отрицают процессуальную самостоятельность следователя. Так, например, Ю. А. Цветков считает, что «процессуальная самостоятельность следователя в своем изначальном предназначении потеряла свою актуальность, став до известной степени рудиментом дореволюционной и советской парадигм досудебного производства» .

Д. А. Венев также считает, что «в настоящий момент независимость следователя при производстве предварительного расследования является фикцией» .

На наш взгляд, трудно себе представить эффективное расследование преступления без самостоятельности и ответственности следователя при принятии наиболее важных процессуальных решений и действий, таких как возбуждение уголовного дела, вынесение постановления о предъявлении лицу обвинения, допросе обвиняемого и составлении обвинительного заключения. Без этого, как давно уже сказано, следователь неизбежно превращается в чиновника для мелких поручений при начальнике следственного органа.

Следует иметь в виду, что процессуальная самостоятельность следователя в соответствии с действующим УПК РФ имеет определенные ограничения, которые обусловлены наличием соответствующих контрольных функций со стороны как руководителя следственного органа, так и надзирающего прокурора. И это правильно, ибо невозможно представить себе такую организацию предварительного следствия, при которой следователь был бы полностью независимым от руководителя следственного органа и прокурора. В действующем же законе должны быть четко определены границы взаимных прав и обязанностей указанных участников уголовного процесса - следователя с прокурором и с начальником следственного органа.

Рассмотрим кратко правовые отношения следователя с прокурором. Так, в п. 5 ч. 2 ст. 38 УПК РФ указывается, что следователь уполномочен обжаловать с согласия руководителя следственного органа и в порядке, установленном ч. 4 ст. 221 УПК РФ, следующие решения прокурора:

• - об отмене постановления следователя о возбуждении уголовного дела;
• - о возвращении уголовного дела следователю для производства дополнительного следствия;
• - об изменении объема обвинения либо квалификации действий обвиняемых;
• - о пересоставлении обвинительного заключения и устранения выявленных недостатков со своими письменными указаниями.

Анализируя положения п. 5 ч. 2 ст. 38 УПК РФ, следует придти к выводу, что следователь практически лишен права самостоятельно обжаловать указания прокурора, а это может делать только руководитель следственного органа. О какой-то там процессуальной самостоятельности следователя говорить в этом случае не приходится.

И далее. В ч. 4 ст. 221 УПК РФ указывается, что постановление прокурора о возвращении уголовного дела следователю может быть обжаловано им в течение 72 часов с момента поступления к нему уголовного дела с согласия руководителя следственного органа вышестоящему прокурору, а при несогласии с его решением - Генеральному прокурору Российской Федерации с согласия Председателя Следственного комитета Российской Федерации либо руководителя следственного органа соответствующего федерального органа исполнительной власти.

Вышестоящий прокурор в течение 10 суток с момента поступления соответствующих материалов выносит одно из следующих решений: об отказе в удовлетворении ходатайства следователя или об отмене постановления нижестоящего прокурора. В этом случае вышестоящий прокурор утверждает обвинительное заключение и направляет уголовное дело в суд. В соответствии с ч. 5 ст. 221 УПК РФ обжалование следователем решения прокурора, указанного в и. 2 ч. 1 этой же статьи, приостанавливает исполнение решения прокурора.

Анализируя отношения следователя и прокурора в проблемных ситуациях, когда они взаимодействуют в связи с нарушениями закона, допущенными следователем, или в случае несогласия следователя с позицией прокурора по конкретному уголовному делу, обращает на себя внимание, что следователь имеет право обжаловать указания прокурора только с согласия руководителя следственного органа. На следственной практике такая норма приводит к тому, что следователь просто лишается права заявить прокурору о своей правовой позиции по уголовному делу. Вряд ли такой порядок целесообразно в УПК РФ сохранять дальше.

В связи с этим представляет большой интерес статья профессора С. А. Шейфера и А. Боброва. Авторы пишут: «Как известно, следователи редко обжалуют указания прокурора и начальника следственного органа, возможность чего предусмотрена ч. 3 ст. 38 и ч. 4 ст. 39 УПК. Это подтвердилось результатами проведенного опроса. 81,1% опрошенным не знакома практика обжалования следователями вышестоящему прокурору указаний надзирающего прокурора, 11,9% упоминали о единственном случае такого обжалования, 6,3% говорят о двух и более случаях, и лишь 0,3% известно свыше пяти таких случаев» 1 .

А. 3. Хажиагоев, также опросивший более двухсот следователей органов внутренних дел об использовании ими полномочий, предусмотренных ч. 3 ст. 38 УПК РФ, не получил ни одного положительного ответа на этот вопрос .

По этому поводу иронизирует известный процессуалист, профессор В. Т. Томин, указывая, что уголовно-процессуальный закон в настоящее время обеспечивает «существенные гарантии обеспечения процессуальной независимости для твердых характером следователей» .

Действительно, на практике не каждый следователь отважится оспаривать указания своего начальника или прокурора.

Как нам оценить существующую практику обжалования следователями указаний прокурора? Отсутствие жалоб следователя на указания прокурора можно объяснить только одним - руководители следственных органов просто не дают следователям своего согласия на направление жалобы вышестоящему прокурору. В связи с этим законодателю следует изменить порядок обжалования следователем указаний прокурора по уголовному делу.

На наш взгляд, указанная правовая коллизия может быть разрешена следующим образом: следователь, считающий необходимым обжаловать указания прокурора по уголовному делу, не должен получать согласия руководителя следственного органа, но должен только ознакомить его с содержанием своей жалобы. Если с жалобой следователя руководитель следственного органа соглашается, то он также эту жалобу должен будет подписать. Если же руководитель с жалобой следователя не согласен, то он должен будет составить свои возражения, которые должны быть вместе с жалобой следователя направлены вышестоящему прокурору.

Процессуальная самостоятельность следователя во многом определяется его правовыми отношениями с руководителем следственного органа. В этом отношении имеет большое значение норма, указанная в ч. 3 ст. 39 УПК РФ.

В соответствии с указанной нормой указания руководителя следственного органа но уголовному делу даются в письменном виде и обязательны для исполнения следователем. Следователь эти указания может обжаловать руководителю вышестоящего следственного органа, но обжалование этих указаний не приостанавливает их исполнение.

Обжалование следователем указаний руководителя следственного органа приостанавливает их исполнение только в тех случаях, когда они касаются следующих решений руководителя следственного органа: изъятия уголовного дела и передачи его другому следователю; привлечения лица в качестве обвиняемого; квалификации преступления; объема обвинения; избрания меры пресечения; производства следственных действий, которые допускаются только но судебному решению; направления уголовного дела в суд или его прекращения.

Обжалуя указания руководителя следственного органа, следователь вправе представить руководителю вышестоящего следственного органа материалы уголовного дела и свои письменные возражения па указания руководителя следственного органа. Однако на следственной практике следователи редко обжалуют указания руководителя следственного органа.

Это обстоятельство В. В. Горюнов объясняет тем, что норма ч. 3 ст. 39 УПК РФ, закрепляющая право следователя обжаловать указания руководителя следственного органа «является мертвой», так как «в условиях тотального контроля, в которых изначально работает следователь, мысль обжаловать указания вышестоящего руководителя просто не возникает» 1 .

Интересно отметить, что ч. 3 ст. 39 УПК РФ не предусматривает возможность обжалования следователем указаний руководителя следственного органа прокурору. Вот указания прокурора с согласия своего руководителя следственного органа следователь имеет право обжаловать вышестоящему прокурору, а указания своего руководителя следственного органа прокурору следователь обжаловать не имеет права! Нам представляется такое решение законодателя не вполне обоснованным.

Заметим, что проблема процессуальной самостоятельности и ответственности следователя сегодня как никогда актуальна.

Так, справедливо указывает Н. С. Манова, что обеспечение процессуальной самостоятельности следователя несовместимо с его процессуальным подчинением административным руководителям и наделением последних процессуальными полномочиями, правом контролировать ход и результаты расследования, пересматривать решения следователя .

Правильно пишут также профессор В. А. Азаров с соавторами Н. И. Ревенко и М. М. Кузембаевой: «Главное в процессуальной самостоятельности следователя... возможность оценки доказательств и принятие решений по основным вопросам предварительного следствия по уголовному делу на базе внутреннего убеждения. Таким образом, процессуальная самостоятельность - это право следователя оценивать доказательства и принимать решение по основным вопросам предварительного следствия, опираясь на внутреннее убеждение» 1 .

В. С. Балакшин о проблеме процессуальной самостоятельности следователя обоснованно пишет так: «Действующий УПК РФ не гарантирует процессуальной самостоятельности и реальной независимости следователя, прежде всего, в отношениях, которые в проблемных ситуациях могут сложиться между ним и руководителем следственного органа при расследовании конкретного уголовного дела».

В связи с этим В. С. Балакшин справедливо замечает, что «восполнить пробел можно посредством внесения изменений и дополнений в ст. 39 УПК РФ. Для этого необходимо ч. 3 рассматриваемой статьи дополнить следующими требованиями: “Вышестоящий руководитель следственного органа, рассмотрев жалобу и возражения следователя, в течение 5 суток с момента их поступления своим мотивированным постановлением либо отменяет указание нижестоящего руководителя следственного органа, либо поручает производство следствия по этому делу другому следователю”» .

В ч. 4 ст. 39 УПК РФ регламентируется порядок действий руководителя следственного органа в тех случаях, когда прокурор требует отменить незаконное или необоснованное постановление следователя и устранения иных нарушений федерального законодательства, допущенные в ходе досудебного производства.

Руководитель следственного органа должен в срок не позднее пяти суток рассмотреть эти требования прокурора, а также письменные возражения следователя на указанные требования. А затем он обязан сообщить прокурору об отмене незаконного или необоснованного постановления следователя и устранении допущенных им нарушений либо вынести мотивированное постановление о несогласии с требованием прокурора, которое в течение пяти суток направляет прокурору.

Рассматриваемая норма ч. 4 ст. 39 УПК РФ, на наш взгляд, нуждается в одном, но существенном дополнении. Если руководитель следственного органа не согласен с позицией следователя по уголовному делу, то, отменяя вынесенные им постановления как незаконные и необоснованные, в дальнейшем он должен бы поручить расследование по данному уголовному делу только другому следователю. Законодателю следует сделать такое дополнение закона.

Статья 124 УГ1К РФ возлагает на руководителя следственного органа и прокурора обязанность рассматривать жалобы. В ч. 1 ст. 124 УПК РФ устанавливается, что прокурор и руководитель следственного органа рассматривают жалобы в течение трех суток со дня ее получения. В исключительных случаях, когда для проверки жалобы необходимо истребовать дополнительные материалы либо принять иные меры, допускается рассмотрение жалобы в срок до 10 суток, о чем извещается заявитель.

Однако закон не устанавливает правило, что если жалоба касается решений и действий следователя, то прокурор или руководитель следственного органа в обязательном порядке должны истребовать от него объяснение. Законодателю следует сделать такое дополнение в указанную норму закона.

По результатам рассмотрения жалобы руководитель следственного органа выносит постановление о полном или частичном ее удовлетворении или об отказе в ее удовлетворении. Заявитель должен быть незамедлительно уведомлен о решении, принятом по его жалобе, и дальнейшем порядке его обжалования. В ч. 4 ст. 124 УПК РФ устанавливается, что следователь вправе обжаловать решения руководителя следственного органа соответственно прокурору или руководителю вышестоящего следственного органа.

Таким образом, рассмотрев кратко правовые отношения следователя и руководителя следственного органа, мы приходим к одному определенному выводу, что по-прежнему они нуждаются в дальнейшем совершенствовании в направлении расширения процессуальной самостоятельности и ответственности следователя.

Процессуальная самостоятельность следователя предполагает еще и ответственность следователя. Правильно пишет по этому поводу профессор В. А. Семенцов: «В отличие от ранее действовавшего УПК РСФСР объявление самостоятельности следователя не сопровождается указанием на его полную ответственность за законное и своевременное проведение соответствующих процессуальных действий, хотя она вытекает из тех установлений, которые содержатся в ч. 1 и 2 ст. 21 УПК РФ»

ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ САМОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ СЛЕДОВАТЕЛЯ: ПОНЯТИЕ И ПРЕДЕЛЫ

Т.Б. АРСЕНОВА,

капитан юстиции, адъюнкт кафедры уголовного процесса Санкт-Петербургского университета МВД России

Аннотация. Следователь правомочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решения о производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением тех случаев, когда в соответствии с законодательством требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа. Обеспечение процессуальной самостоятельности следователя представляет реальную гарантию законности и обоснованности принимаемых им процессуальных решений, так как появляется реальная возможность в пределах компетенции, установленной законодательством, самостоятельно формулировать выводы и суждения на основе полученных доказательств и на их основе принимать наиболее верное, оптимальное и рациональное решение по каждому вопросу, который возникает при расследовании уголовного дела.

Ключевые слова: следователь, процессуальная самостоятельность, судебное решение, руководитель следственного органа, процессуальное действие, следственное действие, законодательство, доказательства, процессуальное решение, уголовное дело.

LEGAL INDEPENDENCE OF THE INVESTIGATOR: CONCEPTION AND LIMITS

a post-graduate of the department of the criminal process, St. Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia

The summary. The investigator has the right to make an independent inquiry, to take a decision about the investigative actions or other pleadings, with the exception of such cases, when, in accordance with Legislation, it requires the gudgement or the heads consent. Legal independence of the investigator makes it possible to guarantee the validity and sufficiency in Low, because it appears a real opportunity, within the limits of competence, stated by Legislation and on the basis of evidences, to rendex the conclusions independently and make the most right and rational decision during the investigation.

Key words: investigator, legal independence, verdict (judgement), the head of investigative body (agency), pleading(s), investigative action, legislation, evidence, legal decision (judicial), criminal case (matter).

Следователь - должностное лицо Следственного комитета при прокуратуре РФ, органов внутренних дел, федеральной службы безопасности, федеральной службы по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ. Следователь по общему правилу осуществляет предварительное расследование в форме предварительного след-ствия1.

Следователь осуществляет уголовно-процессуальную деятельность от имени государства. Объем компетенции, т.е. пределов осуществления данного вида деятельности, определяется Конституцией Российской Федерации, общепризнанными принципами и нормами международного права, международными договорами, ратифицированными Российской Федерацией, Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, иными федеральными конституционными и федеральными законами.

Законодатель в п. 41 ст. 5 УПК РФ определяет следователя как должностное лицо, уполномоченное

осуществлять предварительное следствие по уголовному делу.

Каждый участник уголовного судопроизводства обладает исключительным, свойственным лишь ему процессуальным статусом. Сущность такого статуса заключается в совокупности нескольких элементов:

1) права участника;

2) обязанности участника;

3) гарантии реализации прав и исполнения обязанностей;

4) ответственность участника уголовного судопроизводства за ненадлежащее исполнение обязанно-стей2.

В ходе производства по уголовному делу следователь правомочен самостоятельно направлять ход расследования, принимать решения о производстве следственных и иных процессуальных действий (исключением являются случаи, когда уголовно-процессуальный закон предусматривает получение согласия руководителя следственного органа или

судебного разрешения), иными словами, следователь обладает процессуальной самостоятельностью, позволяющей ему принимать решения, определяющие начало, ход и завершение производства по конкретному уголовному делу.

По нашему мнению, в настоящее время проблема обеспечения процессуальной самостоятельности следователя является достаточно актуальной как в науке уголовного процесса, так и в правоприменительной деятельности. Ее рамки в действующем уголовно-процессуальном законодательстве значительно снижены, что отрицательно влияет на ход предварительного расследования, а соответственно, и достижение целей, задач уголовного судопроизводства. Так, из 150 опрошенных нами сотрудников следственных подразделений г. Санкт-Петербурга 85% считают, что процессуальная самостоятельность следователя существенно ограничена и на практике не реализуется.

Важность реального обеспечения процессуальной самостоятельности следователя не вызывает сомнений. Он занимает определенное процессуальное положение по отношению к другим участникам процесса и наделен специфическими процессуальными правами и обязанностями; он полностью ответственен за результаты раскрытия и расследования преступления. Постановления следователя, вынесенные в соответствии с законом по уголовному делу, находящемуся у него в производстве, обязательны для исполнения всеми учреждениями, предприятиями, организациями, должностными лицами и гражданами (ч. 4 ст. 21 УПК РФ).

Уголовно-процессуальное законодательство устанавливает необходимые гарантии законности и обоснованности всех принимаемых следователем процессуальных решений. Этими гарантиями являются закрепленные в действующих нормах принципы уголовного процесса: законности, презумпции невиновности, обеспечения подозреваемому и обвиняемому права на защиту, язык, на котором ведется предварительное расследование, и др.

Мы считаем, что обеспечение процессуальной самостоятельности следователя представляет реальную гарантию законности и обоснованности принимаемых им процессуальных решений, так как у последнего появляется реальная возможность в пределах компетенции, установленной законодательством, самостоятельно формулировать выводы и суждения на основе полученных доказательств. Важно отметить, что никто лучше следователя, в производстве которого находится уголовное дело (т.е. он лично, непосредственно вникает в сущность исследуемых обстоятельств), не может оценить совокупность собранных доказательств и на их основе принять наиболее верное, оптимальное и рациональное решение по каждому вопросу, который возникает при расследовании уголовного дела.

Как уже ранее отмечалось, в УПК РФ закреплено, что следователь вправе самостоятельно направлять ход расследования, принимать решения о производстве следственных и иных процессуальных действий, за исключением тех случаев, когда в соответствии с законодательством требуется получение судебного решения или согласия руководителя следственного органа (ст. 38 УПК РФ). Помимо этого, закон наделяет следователя свободой оценки доказательств, определив данную правовую норму как один из принципов уголовного судопроизводства.

Несомненно, что в ст. 38 УПК РФ права и обязанности следователя регламентированы более детально, чем в ст. 127 УПК РСФСР. Мы считаем, что этих мер оказалось недостаточно для обеспечения реальной процессуальной самостоятельности следователя. Полагаем, что статус следователя существенно снизился: из достаточно независимой процессуальной фигуры органа предварительного следствия, которым он был по УПК РСФСР, нынешний следователь приравнен к уровню должностного лица, наделенного лишь отдельными полномочиями по самостоятельному производству отдельных следственных и иных процессуальных действий.

Этот вывод был сделан на основании того, что на сегодняшний день следователь лишен права самостоятельно принимать процессуальные решения по многим ключевым вопросам, так как принятие многих окончательных процессуальных решений и производство основных следственных действий осуществляются после получения разрешения суда, а в отдельных случаях - руководителя следственного органа.

Примером сказанного может быть возбуждение уголовного дела. До 5 июля 2007 г., возбуждение уголовного дела предполагало получение согласия прокурора. В настоящее время при наличии повода и основания к возбуждению уголовного дела следователь выносит постановление о возбуждении уголовного дела и приступает к расследованию. Но на практике после вынесения постановления о возбуждении уголовного дела следователь совместно с материалами проверки сообщения о преступлении и иными процессуальными документами, заполнив статистическую карточку формы № 1, незамедлительно направляется к прокурору. Прокурор, в свою очередь, изучив представленные материалы, должен подписать карточку и только тогда следователь получит в штабе ОВД номер уголовного дела и сможет приступить к расследованию.

Каждое преступление представляет собой событие в окружающей нас среде, которое оставляет после себя определенную информацию: следы на предметах, местности или, образно говоря, в сознании будущих участников уголовного судопроизводства. Именно на выявление, сбор и придание этой информации установленной процессуальной формы, предусмо-

тренной УПК РФ, т.е. на преобразование ее в доказательства, направлены действия следователя в ходе производства предварительного следствия. Успех в доказывании в момент расследования уголовного дела во многом зависит не только от того, правильно ли выбрано и проведено следственное действие или иное процессуальное действие, но и от того, насколько оперативно и своевременно следователь получит реальную возможность применить тот или иной способ собирания доказательств.

Процессуальная самостоятельность следователя (дознавателя) - положение уголовно-процессуального законодательства, согласно которому следователь самостоятельно принимает все решения о направлении следствия и производстве следственных действий (за исключением случаев, когда законом предусмотрено получение санкции суда или согласия руководителя следственного органа) и несет полную ответственность за их законное и своевременное проведение. Правом вмешательства в процессуальную деятельность следователя обладают только прокурор и руководитель следственного органа путем дачи ему письменных указаний о производстве следствия. В то же время следователю предоставлено право отстаивать свое мнение об основных решениях, принимаемых по делу (ч. 3 ст. 38 УПК РФ), и при этом высказывать свои возражения3.

С точки зрения нравственно-психологических целей, каждое действие следователя должно осознаваться им как общественно значимое, т.е. выражать его личную позицию, быть поступком. В данном смысле судопроизводство - нравственный процесс, отражающий реальное самоопределение должностного лица (и, в частности, следователя), которое обусловлено его воспитанием. Обращенный к себе (в плане личной ответственности как осознание, переживание), этот процесс приобретает характер формирования внутреннего убеждения, перерастания сомнений в уверенность, выражения личной позиции4.

В юридической литературе высказываются суждения об отнесении к основополагающим руководящим началам (принципам уголовного судопроизводства), имеющим нормативно-правовой характер в уголовном судопроизводстве, принцип процессуальной самостоятельности следователя, закрепленный в ст. 38 УПК РФ5. В результате подчеркивается значимость данного принципа для дальнейшего укрепления законности и улучшения всей следственной работы.

Целесообразно закрепление принципа процессуальной самостоятельности следователя в УПК РФ. Представляется, что это обеспечит реальную гарантию законности и обоснованности процессуальных решений, принимаемых следователем.

Таким образом, действуя в соответствии с принципом процессуальной самостоятельности, следователь должен и обязан принимать такие решения, в за-

конности и обоснованности которых он полностью уверен; он должен иметь по каждому вопросу, возникающему в ходе расследования уголовного дела, свое собственное мнение и не может действовать вопреки своему убеждению и совести. В случае принятия незаконного и необоснованного решения следователь несет за это персональную ответственность. Вынесение процессуального решения вопреки своему убеждению должно во всех случаях рассматриваться и как грубейшее нарушение норм уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации.

В результате можно сделать вывод, что процессуальная самостоятельность следователя - это не только исключительное право следователя принимать решения о направлении расследования уголовного дела по своему внутреннему убеждению, но и обязанность действовать исключительно в соответствии со своими убеждениями.

Существует еще ряд условий, обязательное соблюдение которых позволит следователю наиболее полно реализовать процессуальную самостоятельность.

Точное определение пределов доказывания по каждому конкретному уголовному делу (эпизоду), т.е. следователь при расследовании должен стремиться достоверно, в полном объеме установить и закрепить только те факты, которые необходимы для правильного его разрешения, исключив при этом явно избыточную информацию.

# Использование эффективного планирования - выдвижение версий о том, где и какие следы или сведения имеются, какие способы собирания доказательств пригодны для их отображения. Осуществление планирования, направленного на проверку уже имеющихся фактических данных, а также на получение новых сведений и закрепление уже полученных доказательств.

# Подробный анализ предписаний УПК РФ о возможности и условиях производства того или иного способа собирания доказательств.

# Следователь должен определять комплекс следственных действий и иных способов собирания доказательств, которые окажутся наиболее эффективными при доказывании. Этот комплекс может изменяться и дополняться по мере продвижения следователя к завершению расследования. Важным моментом этого условия является то, что, определяя совокупность способов собирания доказательств, следователь должен установить очередность (последовательность) их производства уделив первоочередное внимание тем, которые предотвратят попытки скрыть, уничтожить или исказить важную для дела информацию, а также позволят обеспечить наиболее полную фиксацию следов, которые могут исчезнуть.

# Необходимо также выяснять мотивы противодействия, которые могут оказывать следователю участ-

ники уголовного судопроизводства, и учитывать их при выборе следственного действия.

Пределы процессуальной самостоятельности следователя должны не только определяться нормативно-правовыми предписаниями, содержащимися в УПК РФ, но и руководствоваться положениями соответствующих нормативных актов. Характерным примером является положение части 3 ст. 161 УПК РФ: «Данные предварительного расследования могут быть преданы гласности лишь с разрешения следователя, дознавателя и только в том объеме, в каком будет признано это допустимым, если разглашение не противоречит интересам предварительного расследования и не связано с нарушением прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства. Разглашение данных о частной жизни участников уголовного судопроизводства без их согласия не допускается».

Решение следователя о возможности предания гласности тех или иных сведений по расследуемому уголовному делу зависит от различных обстоятельств (степень доказанности участия обвиняемого в совершении преступления, наличие неустановленных соучастников, необходимость оказать влияние на общественное мнение и др.). Вместе с тем субъект доказывания должен учитывать, что в материалах дела могут содержаться сведения, составляющие государственную или иную охраняемую законом тайну (служебную тайну, медицинскую, коммерческую тайну, конфиденциальную информацию и др.), разглашение которой невозможно или возможно только в особых, исключительных случаях. Порядок обращения с такими сведениями не регулируется УПК, а содержится в иных законах (например, в законах РФ «О банках и банковской деятельности», «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании», в «Основах законодательства РФ об охране здоровья граждан» и др.).

Изложенное выше свидетельствует о том, что в конкретных жизненных ситуациях достаточно сложно выделить, что же сдерживало, ограничивало поведение следователя и выбор его решения. Это вполне объяснимо тем, что в качестве пределов усмотрения всегда выступает совокупность положений закона, обстоятельств дела, иных факторов. Конечно, некоторые из них в отдельных случаях будут доминировать или «лежать на поверхности», другие - проявляться менее ярко, но это не означает, что они отсутствуют.

Важно отметить, что при определении границ усмотрения следователю необходимо знать:

1. насколько его действия и решения соотносятся с обеспечением прав и законных интересов участников, вовлеченных в уголовно-процессуальные отношения по расследуемому уголовному делу, в том числе степень допустимого ограничения этих прав и интересов;

2. соответствуют ли его действия требованиям предусмотренной уголовно-процессуальной формы;

3. являются ли эти действия и решения обоснованными и целесообразными.

В заключение хотелось бы отметить, что законодатель предоставляет на выбор лицу, осуществляющему уголовное судопроизводство, несколько процессуальных решений, которые при определенных обстоятельствах будут целесообразными с точки зрения поставленных задач, а следователь обязан из всех возможных решений избрать такое, которое обеспечивает максимально полное и точное достижение цели уголовно-процессуального закона при конкретных условиях места и времени. Только в таком случае будет принято законное и обоснованное решение, а объем полученных в ходе расследования данных будет достаточен и позволит им приобрести нужную процессуальную форму, т.е. стать доказательствами.

1 См.: Григорьев В.Н., Победкин А.В., Яшин В.Н. Уголовный процесс: Учебник. 2-е изд., перераб и доп. - М.: Экс-мо, 2008. С. 115.

2 См.: Справочник следователя / Григорьев В.Н., Победкин А.В., Яшин В.Н., Гаврилин Ю.В. - М.: Эксмо, 2008. С. 31.

3 Юридический словарь / Под общ. ред. Безлепкина. - М., 2002. С. 438.

4 См.: Бохан В.Ф. Формирование убеждения суда. - Минск, 1973. С. 25; Грошевой Ю.М. Указ. соч. С. 33.

5 См.: Божьев В.П., Трусов А.И. Процессуальная самостоятельность и независимость следователя: история и современность // Проблемы формирования социалистического правового государства: Труды Академии. - М.; Изд-во Акад. МВД СССР, 1991. С. 18-124; Гаврилов Б.Я. О процессуальной самостоятельности следователя: история, реальное состояние, перспективы развития // Право и политика. - М.: Nota Bene, 2001. № 2. С. 92-99; Громов Н.А. О принципе процессуальной самостоятельности следователя // Следователь. 1997. № 6. С. 19-21; Органы предварительного расследования России: прошлое, настоящее, будущее...: Учеб. пособие / Деришев Ю.В. Омск. Изд-во Юрид. ин-та МВД России, 1998. С. 49; Рахунов Р.Д. Независимость судей в советском уголовном процессе. - М., 1972. С. 18; Строгович М.С. Курс советского уголовного процесса. Т 1. - М., 1968.